"31 декабря старая Кошка сидела под лысым зимним деревом..." Ксения Полежаева

31 декабря старая Кошка сидела под лысым зимним деревом и куталась сама в себя.
Мимо проходили люди, мимо проезжали машины, мимо пробегали другие кошки сами по себе и собаки со своими хозяевами. Некоторые собаки пытались вырваться со своих поводков и познакомиться с Кошкой поближе, но хозяева были против.
Некоторые Кошки тоже пытались подойти, но Кошка шипела и они, отворачиваясь, бежали по своим делам.
Некоторые люди смотрели на кошку и сетовали: «Бедная. Такие холода. Замёрзнет. Эх, жаль нам ее взять некуда» и проходили дальше, ровно через мгновенье забывая про своё «жаль». Кошка их не винила, в их жизнях происходило столько всего, что думать дольше пары секунд о старой белой кошке, сидящей под лысым деревом, было для них непозволительной роскошью, тем более 31 декабря.
Да и Кошка не была бедной. У Кошки был Дед. Дед кормил кошку консервами и разрешал спать у себя в ногах, а по праздникам они с дедом пировали. Дед покупал себе мерзавчик коньяку, а кошке — огурец и оливки.
Он накладывал в миску оливки и огурец, гладил Кошку по белоснежной шёрстке и говорил: «Ну ладно, огурец! Но как ты, Саратовская Кошка, можешь любить этих зелёных крыжовников заморских! Удивительно, наверное, в прошлой жизни ты была греком каким-нибудь».

Кошка жила у Деда лет пятнадцать, имени он ей так и не дал, говорил: «А какое ей имя? Кошка она и есть Кошка, хоть стулом её назови, а стулом она и не станет, так кошкой и останется».
Кошке имя Кошка очень нравилось — необычное и запоминающееся.
По утрам Кошка мяукала, и Дед выпускал ее гулять. Сейчас, конечно, модно кошек не выпускать, но дед был старых правил и считал что «гулять животине надобно». В общем жизнь у старой белой Кошки была хорошая, хоть и явно клонилась к закату.
Пошёл снег. Кошка подняла морду и, щурясь ,стала ловить снежинки на нос.
Одна.
Две.
Три.
Бесконечно много.
Охота на снежинки была любимой Кошкиной забавой, она её про себя называла «Тешить своего внутреннего тигра».
Мышей в многоквартирном доме, чтобы охотиться за ними, не водилось, а снежинок зимой навалом. Охоться сколько хочешь, поддерживай инстинкты хищника.

— Здравствуйте, — услышала она писк и, обернувшись инстинктивно, зашипела. Пищал чёрный комочек около помойки.
Кошка была убеждённая «чайлд фри» и котят на дух не выносила.
— Что надо? Ползи отсюда, блохастый, — прошипела она.
— Извините. Я только спросить. Можно спрошу и сразу отползу? — промяукал комок и посмотрел на Кошку зелёными глазами-пуговицами.
— Спрашивай и отползай быстро. Не порть мне удовольствие, — прошипела старая Кошка.
— А вот что это с неба падает и исчезает? Это есть можно? Это вкусно? —спросил комок.
— Дурачьё! Это снежинки. Они для веселья. Ползи сюда, покажу, — неожиданно для самой себя дружелюбно сказала Кошка.
Комок подполз.
— Какой ты тощий! Смотри. Поднимаешь морду и ловишь снежинки на нос. Снежинки падают и лопаются, это очень забавно и славная охота выходит. Тешишь своего тигра так! Тигр в тебе ликует! Можешь даже слизнуть с носа, но это как вода — вкуса нет. Что вкусного в снежинках — они не огурец и не оливки, — сказала Кошка и пододвинулась к комку поближе, чтобы хоть немного его согреть.
Котёнок поднял морду и начал ловить снежинки носом.
— А разве во мне есть тигр? — спрашивал котёнок, слизывая растаявшие снежинки с носа.
— В каждом есть тигр, хоть граммочка тигра, да есть в тебе, — смеялась Кошка.
Снег всё шёл и шёл, а под лысым деревом сидели белая Кошка и чёрный котёнок и тешили своих внутренних тигров.
Люди, проходившие мимо, удивлялись, как у такой белой Кошки мог родиться такой чёрный котёнок, но Кошка с котёнком не обращали внимание на людей. Разве есть дело до людей, когда тешишь тигра?

— Ну всё. Я пошла. Снег кончился, да и я устала, — сказала Кошка, когда начало темнеть.
— А куда ты пошла? А мне куда пойти?— спросил котёнок, слизывая последнюю снежинку с носа.
— Ну откуда пришёл, туда и иди, — сказала Кошка и пожала плечами.
Да-да, некоторые Кошки умеют пожимать плечами.
— Пришёл из подвала, а обратно не могу. Там дворник досочкой с утра забил, — вздохнул котёнок.
Кошка хотела было сказать, что её совершенно не волнует, куда ему идти, но вдруг подумала о том, что ей осталось совсем немного — буквально считанные дни. Старые кошки обычно остро чувствуют, когда приходит это время, а дед у неё крепенький ещё и без Кошки ему будет плохо, и непонятно, кого он после её смерти в дом приволочёт после очередного «мерзавчика». А этот блохастый вроде ничего — смышлёный, да и замёрзнет он ночью. Чёрт бы побрал этого дворника с его досочкой.
— Ладно, пошли со мной к Деду. Но вести себя будешь отменно, понял? А то выгоню, — промяукала Кошка и быстро побежала к высокому многоэтажному дому.
Котёнок бежал за ней, практически дыша ей в хвост и уверял, что будет вести себя отменно и кошку не подведёт.
Забежав в подъезд, Кошка поднялась на третий этаж и замяукала около старой ободранной коричневой двери. Послышались шаркающие шаги и дверь открылась .
«Кошка! Ну что так долго-то. Я уже волновался» — сказал пожилой мужчина и отошёл от двери.
Кошка пробежала в квартиру, котёнок на согнутых лапах заполз за ней, стараясь стать невидимым.
«Так! А это кто? Мы так не договаривались, Кошка! Вот так подарочек на Новый год. А тощий-то какой! Ну ладно, иди сюда, зараза помойная», —засмеялся тот, кого Кошка называла Дедом и схватил котёнка на руки.
Котёнок замяукал настолько жалобно, насколько позволяло его воображение. Дед перевернул котёнка кверху пузом и задумчиво сказал:
«О, так ты кот! Так и буду звать тебя — Кот».
А потом купали котёнка горячей водой и тёрли мягким полотенцем.
Котёнок начал было орать, но Кошка напомнила о его обещании вести себя отменно и котёнок заткнулся. Дед ворчал, конечно, но ворчал так, что было понятно, что на улицу он котёнка не выбросит.

А дальше был праздник со свойственными ему праздничными атрибутами.
«Мерзавчик» коньяка у деда, огурец и оливки — у Кошки с Котом.
Котёнок, который теперь официально был Кот, ел оливки и огурец и жмурился от удовольствия. Дед смеялся, гладил Кошку и котёнка и говорил: «Это ж надо! Вот ты зараза какая! Нашла хоть и помоечного, но тоже грека! Ест он и урчит! Удивительно, как бывает в Саратове на Новый год! Две Кошки-грека на одного деда».
А потом легли спать в ногах у Деда и котёнку первый раз в жизни было по-настоящему тепло.
С утра завтракали консервами. Консервы, конечно, были не такие вкусные, как оливки и огурец, ну так и праздник кончился.
А потом Кошка подошла к двери и начала мяукать. Дед открыл дверь.
Котёнок подбежал к ней и сказал: «Ура! Опять пойдём Тигра в себе тешить?»
Кошка устало подняла на него глаза и сказала: «Нет. Я одна пойду. У меня сегодня последняя охота. Ты это... ты Деда береги и далеко от дома не отходи, машин и собак опасайся. Пока, блохастый».