Интересное и смешное истории о кошках. (Страница 931)

Когда перебегает мне дорогу,
Перебирая лапочками, кот, –
Полюбовавшись им хотя б немного,
Я думаю: куда же он идет?
Наверно, по делам своим кошачьим –
И что же за кошачие дела?
Но уж людских важнее, не иначе!
Ах, если б догадаться я могла!

Когда смотрю, как жаждет жить
Кошачье существо
И как не устает просить
У всех, всегда, всего;
Сама-то кошка – не беда,
Но с ней котят пять-шесть… –
Я не забуду никогда
Ей вынести поесть.

А чьи там глаза-изумруды
С большим вертикальным зрачком?
То кот наш – хвостатое чудо –
Сидит под кухонным столом.
Забрав из приличного дома,
К себе мы его принесли,
И стал он – кошачий ребенок
И член полноправный семьи.
Во всем нам сопереживал он –
Обычный, казалось бы, кот,
А трудностей было немало,
К тому ж переезд и ремонт.

На самом тяжелом этапе –
В то лето, когда поступал, –
Вдруг кошку со сломанной лапой
На улице сын подобрал.
Вот кстати: ей – время и место,
Кормить, и поить, и лечить...
Но смог он по сложному тесту
"Пятерку" тогда получить.
А кошка – худая-худая,
И, видно, с нелегкой судьбой,
И личность кошачья другая,
И жизненный опыт другой.

Коту не понравился очень
Нежданный такой оборот:
Он слишком уверен был в том, что
Он в доме – единственный кот.
Как старший ребенок и младший –
У кошек все как у людей,
О людях – подробней и раньше –
Писал еще дедушка Фрейд.

Но, если б не Буська и Муська,
Друг друга мы съели б давно,
Ведь, в чем со стыдом признаюсь я,
Характеры наши – ... очень тяжелые.
Забыть огорченья несложно,
Лишь только на них посмотрю...
Стишки глуповаты, возможно,
Но очень я кошек люблю.

21:00 Я вставляю ключ в замочную скважину в двери,
ведущей от лифта к общему коридору, и уже слышу ее протяжный мявк.
Долгий и радостный. Полная иллюзия счастья милого домашнего
животного о приходе своего любимого хозяина. Щас.
Как бы не так. Открываю дверь. - Мяяяяяяяу! - Васька
(хоть имя у нее и котовское, но это - кошка, а не кот),
Васька валится на пол и начинает тереться всей шерстью о пол,
собирая с него остатки воскресных опилок. - (я) Ну, чего кричишь,
чудо мое пушистое? Соскучилась что ль? - (Васька) Ага, соскучилась...
Консервы принес? - наглая черная морда суется в рамсторовский
пакет у меня в руках. - Консервы? Какие-такие консервы?
Морда, а ну вылезай из пакета! - Какие, кошачьи, какие же еще??
Где консервы?! - Кошачьи - это из кошек, что ли? - усмехаюсь,
"во наглая же". - Нет, из их хозяев! Так, нет, я не поняла,
где они? - У тебя еще пакет с орешками не закончился, изыди.
- Фи, гадость эти орешки... - Гадость не гадость, а корм
энергичных кошек. - Меня пучит от них. - Водичкой запивай. -
А ты ее налил? - Налил. - Хех, позавчера что ли? Так я выпила ее
давно, чтоб ты знал. Кошки в день выпивают 300 мл воды. Заметьте
- свежей, а не позавчерашней. - Поумничай мне. - Поумни... ой,
а это что? Что это в пакете? РЯЯЯЯЯЖЕНКА!!!!!! МЯЯЯУ!! ))))))))
- Ага, счазззз! - Чего?! В пакете, в рыжем, прямоугольном,
из Рамстора! Мрррррр! Урррра! Ря-жен-ка! - Темная ты, сок это...
- Какой-такой сок?! - Апельсиновый... - Како-о-ой? Это еще чего
такое? - любопытная морда залезает в пакет уже с лапами, пока
я переодеваюсь, и шуршит в нем совершенно по-хозяйски. -
Апельсин - фрукт такой! Не веришь - на, понюхай. - Бээээээээ
:( Гадость какая. - Много ты понимаешь... - И что в этих фруктах
такого...? - Ты овощей еще не пробовала. - А это что? - А вон в
холодильнике капустка :) - Фи. - Кис-кис... хватит тереться,
знаю же, что не из нежности природной, а только по зову желудка
подлизываешься... На - орешков дарлинговых. (насыпаю из пакета
в ейную миску). - Мрррррр... мрррррр... отойди, дай поесть.
- Ну дай погладить немножко... пушистая моя :) - Мрррррр...
Это я не тебе, а орешкам. Ну, ну хватит, дай поужинать. - Ладно,
хрумай, вот тебе водички еще, запьешь потом. - (поворачивается с
подозрительной мордочкой) Значит, ряженки точно нету? - Точно.
Завтра будет. - Смотри мне... - Не зарывайся. - Мрррррр...
21:15 Сытая кошачья физиономия просовывается в проем двери: -
(Васька) Ты тут? - (я)Хм... а где же мне быть? - Ну не знаю
где ты там ходишь целыми днями... Слушай, хозяин, мне бы это...
- Чего? - Ну чего-чего... это... - переступает лапами. - Ну так
давай, я-то что? Или тебя подержать? :) - Какой нафиг подержать?!
Убрать за мной не желаешь, нет? - А что... там уже? - ...и давно!
- Хм... и откуда из тебя столько всего выходит. - Задачку про
бассейн знаешь? - А как же усваивание? - Усваивание чего, простите?
Орешков из пакетика?! - Ишь, всем кошкам нравится, ей не нравится!
- Я - не "все кошки", знаете ли! - Оно и видно. - Так это... там
будет что-нибудь, или мне поискать твои ботинки? ;)) - СТОЯТЬ!
СИДЕТЬ! Я те дам "ботинки"! Стой тут, щас все будет... - Мрррррр...
ить можешь же, когда хочешь! - Щас кто-то тут у меня получит за
ее сарказм! - Ой и все-то вы грози-и-итесь... (с томной кошачьей
улыбкой) - Ну достала! - А-А-А-АЙ!!! ХВОСТ ОТДАЙ!!! МАМА!! - Будешь
вредничать?! - Никогда! Мррр.... - Прекрати... - Мррррр... -
Васька... кому сказал... - Мррррррррр.... - Подлиза ты, каких свет
не видел, вот ты кто! - Я тебе правда нравлюсь? ;) - Все, иди
делай свои дела... - Фи, грубиян.
22:20 - (Васька) А чего ты делаешь? - (я) Пишу. - И чего пишешь?
- Оперу. - Старые шутки у тебя... - Расскажи новые. - Мрррр... Ну
чего у тебя тут, расскажи? - Отстань, не видишь - я занят?...
- Ой-ой-ой, можно подумать - можно подумать... Ну и пожалуйста.
- Так. Лапу с клавиатуры убери. - Счаззз! - Я сказал - лапу убери!
- Ты меня игнорируешь - проигнорируй и нажатый Shift. - Вот
вредное создание... (сдвигаю кошку влево подальше от клавиатуры) -
Ммммм :( (недовольно) Там холодно, туда лампа не греет... - Вот тебе
лампа, на, уймись, черная. - Теперь горячо, подними повыше. - На.
- И правее. - На. - Ну неудобно, теперь лапы со стола свисают :(
- Подожми их. Все, Васька, не мешай мне. - Не буду. (и башкой - брякс!
- на Escape) - (я) БЛИН!! - Пфффф! - Ну что за нафиг?! - Мммммм....
(потягиваясь и заглядывая на экран) где...? - Вот! Тут! Где кусок текста?!
- Фи, текста... вот если б кусок мяса.... (томно и издевательски)
- Ты не кошка, а комбинат по переработке консервов! Мяса все ей...
Васька, ты знаешь, что у тебя бюджет месячный больше, чем у
подмосковной пенсионерки?! - А я виновата, что пенсионерки меньше едят...?
- Да-да, а ты белая, блин, и пушистая...! Зверюга, откормил я тебя...
- Черная, простите. - Еще лучше. - Сам выбирал! ;) - Знал бы, кого
выбрал, век бы не связывался. - Поворчи мне. - Я не понял, кто в доме
хозяин..? - Не знаю - не знаю, я тут живу, а ты ночевать приходишь :)
Делай выводы сам, милый... - В саванне твои милые. - Ох, мне бы
в саванну сейчас... мрррррр... хоть на полчасика... :) (похотливо
улыбается и растягивается на весь стол) - Ага, думаешь там консервы
уже открытые стоят под каждым кустиком, ждут, пока Василиса соизволит
до них дойти? - Ну... я бы поймала мышку... - Ты мышку-то живьем
видела хоть раз? - Мне мама рассказывала. - Много видела твоя мама.
- Да уж побольше твоего. - Не хами. - Клавиатуру подвинь. - Счаззз!
- Как хочешь... (брякс! снова башкой на Escape) - БЛИН!!!
23:45 - (я) Ну что, спать будем сегодня, нет? - (Васька) Не знаю
- не знаю, я лично выспалась сегодня... мммяяяяу... (зевая) ... днем.
- Да тебе что днем, что ночью - все бы дрыхнуть. - Ты-то почем знаешь?
- А чем ты днем занимаешься? - Хм, все тебе расскажи... - Так-так!
- Мрррррр... что такое? :) - Да так... Карту Москвы кто порвал?
- А чего она так низко висит? - Да как повесили, так и висит, не про
тебя - и не трожь. - ... Висит, понимаете ли, и шевелится - ну как ее
не тяпнуть, скажите? :) - Тяпки обстригу, будешь знать. - Мммм...
где-то тут были хозяйские ботинки, не подскажете? ;) - МОЛЧАТЬ! СТОЯТЬ!
- Фи... (и пушистая меланхолично удаляется под ванну, сверкнув зеленым
глазом)
0:10 - Васька... - Ммм...? - Вылезай. - Мне и тут хорошо.
- Пошли спать. - Идите. - Ах мы уже и на "вы"? - С такими как Вы - да.
- Вредина. - Сам такой. - Так ты идешь? - (молчание) - Вот ведь знаю же,
что стоит мне свет погасить и улечься - придешь же через две минуты!
Сколько раз уже такое было! Да каждый же раз! Ну, и чего вредничать и
строить из себя задетую личность? - А для профилактики. Вам, хозяевам,
это ооочень на пользу... - Вылезай, там же плохо, под ванной-то! А на
кровати - тепло, уютно... :) Васьк... - Что ж, буду страдать. Все равно
первый отстанешь. - Вредина. - Бе-бе-бе :)
0:15 - (я) Все, я уже сплю. Иди сюда. - (черная морда показывается в
дверном проеме) Вижу, вижу... щас, погоди... - Ну? - (делает вид, что
вылизывает шерсть на лапе) - Ну и где ты? - Да тут я, тут. Умыться не
дают прям... (томно) - Все люди утром умываются, а не перед сном. - Ага,
я тебе это скажу, когда ты на работу опять проспишь :) Хе-хе, снова будешь
бриться с закрытыми глазами :)))) - Будешь язвить - тебя с закрытыми
глазами побрею! - Ага, и будешь потом гладить такую кожистую и морщинистую
кошечку, хе-хе... - Ну, иди сюда... - Руки, руки, руки! Вот не надо меня
за шкирку тянуть, да? Я сама... мрррр... если захочу еще. - Построй тут
еще из себя. Что, опять в ногах? Ну что же за зверь такой.... - Кошкино
место - в ногах, а не на подушке :) - А меня греть кто будет ночью... :(
- Грелку кипяточком залей - и грейся хоть до утра. - Нее... грелка
скользкая и в пупырышках, а ты -ласковая и пушистая :) - Хи-хи, а ты
грелку в полотенце заверни... - Поумничай мне. - Все, тут я.... мррррррр...
мррррррррррр.... - "Тут она"... лапами не перебирай, когти торчат...
- Извините, мсье - инстинкт. - Я тебе не кот. - (томно) А как жаль.........
- Ишь, жаль ей. Я бы поглядел, как бы ты с тем котом еще управилась.
- Мрр.... (засыпая) да уж разобралась бы как-нибудь... дело-то нехитрое....
- Мрррр... Мне бы твои заботы... - Мрррррр... так на счет ряженки завтра ты
не забыл, да? - Спи, спи... забудешь с тобой... - Мррррр... - Мрррррррр.......

8:30 - (будильник) ДЗИИИИИИИИИИИИИИНЬ!!! - (Васька) МААААААААААААМА!!!!!!!
- (я) ЗАРАААААЗА!!! КОГТЯМИ ПО ЖИВОМУ МНЕ! - (Васька) БУДИИИИИИЛЬНИК ВЫРУБИ!!!
О ГОРЕ МНЕ...........

Я хочу рассказать вам историю любви. Любви человека к кошке. Многие, наверное, выразят по этому поводу недоумение или вовсе возмутятся: как же так, любить надо свою вторую половину, родителей, детей, друзей, Бога, Родину, наконец. Как можно в ситуации, когда столько людей вокруг нуждается в нашем внимании, расточать любовь на какого-то малого зверя? А любовь между тем – не пирог с вареньем, от которого если отрежешь кому-то кусок побольше, другой закономерно окажется обделен. Это вообще единственная вещь, которую чем больше отдаешь, тем больше ее у тебя остается.

Не каждому доводится испытать любовь. Зачастую мы подменяем этим понятием другие, на деле испытывая к детям материнский инстинкт, к родителям – сыновнее почтение, к супругу – сексуальное влечение и бытовую привязанность, к друзьям – отношения «ты мне – я тебе», к Богу – страх и т.д. А я имею в виду любовь самую настоящую, чистую и бескорыстную. В моей жизни такое чувство было. Пятнадцать лет я прожила с ощущением этого счастья. Позвольте рассказать вам о Марии-Антуанетте Вельской.

Обретение котенка

В одном подмосковном дачном поселке стоял дом, в доме была коробка из-под обуви, а в коробке сидели четыре меховых шарика с глазами: два серых в полоску, рыжий и разноцветный. Я по очереди брала их в руки, и все шарики плакали, а разноцветный зашипел и укусил меня за палец беззубым ртом. Будучи отпущен в коробку, котенок резво побежал по телу матери к своей высокой цели, а когда достиг головы, походя накидал ей по ушам. Хозяева сказали, что кису вообще отличает довольно крутой нрав: по их словам, едва успев родиться, она тут же набила морду матери – видать, за два месяца претензий накопилось. В общем, не успела я оглянуться, как стала обладательницей дивной красоты кошки повышенной пушистости, женской породы и самой причудливой расцветки.

Проанализировав многочисленные рекомендации ветеринаров и котозаводчиков, пришла к выводу, что котенка я выбрала совершенно правильно. Мое сокровище из всех собратьев было самым крупным, шустрым и смелым, а это и есть главные критерии выбора животного, если нет других, специальных соображений. Родилась она первая. А поскольку котята присасываются каждый к своему соску матери, у первенца больше шансов застолбить самый молочный и удобно расположенный сосок, вследствие этого быть сытее других меньшими усилиями и опережать братьев-сестер в развитии.

Что характер у кисы есть, лишний раз показали события последующих суток, в течение которых пушистый комок отказывался есть и непрерывно орал. То есть вечер и всю ночь до утра он с умеренной громкостью попискивал, а как только первый луч рассветного солнца проник в комнату, ее тут же озарили несмолкающие истошные вопли, которые способны издавать только малые котята в минуту опасности. Уговоры, игры, укладывание в мою постель, попытки кормления лишь усугубляли ситуацию. Я пыталась мазать зверице носик молоком, чтобы она слизнула хотя бы эту каплю, но котеныш только отряхивал мордочку и увеличивал громкость ора на десяток децибел. В результате, едва пробило половину шестого утра, я была вынуждена посадить вопящее создание в корзинку и с первой электричкой эскортировать к биологической матери - на докорм.

Приехали мы туда рано, хозяева кошек еще спали, поэтому я решила подождать на своей даче. Маленькой кисой чрезвычайно заинтересовался здоровенный кот Кузьма (если быть точнее – полукот), который внимательно ее осмотрел, обнюхал, потом решил на зуб попробовать, получил по шее, после чего стал ее бояться. А она, паршивка, это почувствовала и начала его гонять. Ходить она еще толком не умела, а уже бегала: у нее то голова, то зад перевесит, она то носом клюнет, то на бок завалится, тем не менее встает и тюхает к Кузьме, который только успевал от нее отскакивать и испуганно косился из-за угла. Короткая шерсть в это время дыбом вставала у него на хребте, отчего Кузя напоминал бронтозавра.

А стоило нам переступить порог отчего дома кисы, она, вместо того чтобы кинуться в объятия матери, прижалась ко мне и громко запела.

Зато через неделю паршивка как будто даже обрадовалась моему визиту, спокойно залезла в предложенную корзинку, без эмоций отнеслась к длительному переезду на трех видах транспорта (меня и впоследствии поражало ее спокойное отношение к катанию в сумке, даже на дальние расстояния), а едва оказавшись в своем новом жилище, опрометью кинулась на кухню, где, как она помнила, в прошлый раз стояла миска с едой. А когда на положенном месте вновь возникла миска и в ней – время было голодное – обнаружились одни пустые макароны, животное проглотило их без критики и с большим удовольствием.

Отнимать от матери месячного котенка – самый настоящий садизм. Котята должны питаться материнским молоком месяцев до двух, ну, до полутора по крайней мере, иначе они будут плохо расти и часто болеть. Большое чудо, что столь ранний отъем от матери не сказался на здоровье моей Туси.

Закон кошачьей инерции

Кошка в состоянии покоя имеет обыкновение оставаться в состоянии покоя, если только на неё не воздействует какая-либо внешняя сила, такая как открывание банки кошачьего корма или шуршащая поблизости мышь.

Закон кошачьего движения

Кошка двигается по прямой, если у неё нет действительно серьёзной причины изменить направление движения.

Закон притяжения кошачьего пуха

Все синие пиджаки и чёрные свитера притягивают кошачий пух тем сильнее, чем темнее ткань.

Закон кошачьей термодинамики

Тепло передаётся от более тёплого тела более холодному, за исключением кошек: всё тепло передаётся кошке.

Закон кошачьего потягивания

Кошачье тело растягивается при потягивании на длину, пропорциональную длине сна.

Закон кошачьего сна

Все кошки должны спать с людьми при любой возможности и в положении настолько неудобном для человека, насколько это возможно для кошки.

Закон кошачьего растяжения

Кошка может растянуть своё тело на любое расстояние, необходимое для того, чтобы дотянуться до любой поверхности, на которой есть что-либо, хотя бы немного интересующее кошку.

Закон кошачьего ускорения

Кошка ускоряется с постоянной скоростью до тех пор, пока не будет готова остановиться.

Закон присутствия кошек за обеденным столом

Кошки обязаны присутствовать при каждом приёме пищи, когда подаётся что-либо стоящее.

Закон конфигурации пледа

Ни один плед не может оставаться слишком долго в естественно гладком состоянии.

Закон сопротивления послушанию

Сопротивление кошки обратно пропорционально силе желания человека заставить кошку что-либо сделать.

Первый закон сохранения энергии

Кошки знают, что энергия не может быть ни создана, ни уничтожена, и поэтому они используют как можно меньше энергии.

Второй закон сохранения энергии

Кошкам также известно, что энергию можно только накапливать… путём частого и длительного спанья.

Закон наблюдения за холодильником

Если кошка достаточно долго пристально смотрит на холодильник, кто-то обязательно появится и вынет из него что-то вкусное.

Закон притяжения электропледа

Включите электроплед, и кошка прыгнет в кровать со скоростью света.

Закон поиска уюта

Кошка всегда ищет и обычно занимает самое уютное место в любой комнате.

Закон заполнения сумок и коробок

Все сумки и коробки в любой отдельно взятой комнате должны наполняться кошками со скоростью света.

Закон кошачьего замешательства

Раздражение кошки увеличивается прямо пропорционально её замешательству, помноженному на количество человеческого смеха.

Закон потребления молока

Кошка выпьет количество молока, равное квадрату её собственного веса, просто чтобы доказать, что она это может.

Закон вытеснения жидкости

Погружённая в молоко кошка вытеснит количество молока, равное её собственному объёму, минус объём выпитого молока.

Закон замены мебели

Желание кошки царапать мебель прямо пропорционально стоимости мебели.

Закон кошачьего приземления

Кошка всегда приземлится на самое мягкое место.

Закон кошачьего внимания

Уровень внимания кошки обратно пропорционален количеству усилий, затрачиваемых человеком для его привлечения.

Закон выплёвывания таблеток

Любая данная кошке таблетка имеет потенциальную энергию для достижения второй космической скорости.

Закон избирательности кошачьего слуха

Хотя кошка слышит за километр, как открывают банку с тунцом, она не слышит простую команду в метре от неё.

Закон кошачьей невидимости

Кошки думают, что если они вас не видят, то и вы не видите их.

Закон кошачьей равноудалённости

Все кошки в отдельно взятой комнате располагаются на равном расстоянии друг от друга и от центра комнаты.

Закон пространственно-временного континуума

При наличии достаточного количества времени кошка приземлится практически в любом пространстве.

Закон концентрации массы

Масса кошки увеличивается прямо пропорционально уютности коленок, на которых она лежит.

Закон кошачьей вероятности

Невозможно предсказать, где в настоящий момент находится кошка, можно только предположить, где она может быть.

Закон кошачьего послушания

Ещё не открыт.

Не знаю, покажется ли вам это странным, но я никогда не умел сказать Ему "ты" - только "Вы", не иначе.

И не было в том пыльного налёта официальности или нарочитого уважения - лишь благодарная нежность, вот и всё. Случалось ли вам задумываться над тем, что слова "я люблю Вас" звучат куда проникновеннее и острее, нежели просто "я тебя люблю"? Я тоже заметил это не сразу, и, быть может, в том причина, что рассказ мой, ещё не начавшись, уже начинает петлять и дробиться, словно русло равнинной реки...

Был Он тогда, пожалуй, по своим меркам не юн и давно привык к одинокой жизни комнатного городского кота - брезгливо глядел сквозь стекло на галдящих голубей, при случае охотился на залетавших в дом бабочек, ночами деловито и бесшумно, ловко обходя медные кувшины и подсвечники, путешествовал по книжным полкам, сторожко шурша сухими цветами. Днём Он оставался один, и Его досугом было ожидание. Расписание нашей жизни всегда было путаным и рваным, мы возвращались поздно и в разное время, и тот, кто приходил раньше, всегда свидетельствовал: задолго до того, как ты вставлял ключ в замочную скважину, а скорее, был лишь на входе в колодец двора, Он бросал любые свои занятия и устраивался у дверей.

Однажды я возвращался из командировки, уже зная, что у нас гостит сестра с детьми, жили мы тогда в коммуналке, прилетал я в несуразное раннее время - и потому поехал сначала к друзьям.

В начале пятого кот проснулся, утробно завыл и бросился к дверям, царапаясь и сердясь.

- Что с ним? - испуганно спросила сестра.

- Юра прилетел, - ответила Жена.

Я пришёл, когда в доме садились завтракать. Он, как обычно, встретил меня у дверей, но был сдержан и, я бы даже сказал, сух.

- Ты когда прилетел? - спросила сестра.

- Около четырёх утра.

- В четыре пятнадцать, - уточнила Жена, и, поверьте мне, кот поглядел на неё с благодарностью.

- Не сердись, пожалуйста, - сказал я Ему, присев на корточки.

Он потёрся о мои ладони и сначала тихо, а потом всё громче запел свою песенку, тельце пружинилось и обмякало, передние лапы месили мою ладонь, и шерсть начинала светиться ровным, матовым, успокаивающим светом.

Но глаза Его были печальны.

Потом я не раз задумывался, почему кошачьи глаза, в которых столько лукавства и таинственного огня, чаще всего бывают печальны, и это тёмная, непроницаемая печаль. Нам только блазнится, что коты проживают у нас, под нашим кровом, а на самом деле это мы находимся под их великодушным покровительством; они знают, что сроки нашего пребывания на земле не совпадают, и печальное понимание, что наступит пора, когда они оставят нас, когда мы останемся одни, для них, хорошо знающих, что такое одиночество, должно быть, является постоянным источником бессильной тоски...

Когда мы уезжали в отпуск, Он оставался на попечении обожавших его соседей, но предпочитал не выходить из комнаты, а за неделю до нашего возвращения просто устраивался клубком у внутренних дверей - и никакие уговоры, никакие лакомые кусочки не могли сдвинуть Его с места. Едва мы открывали дверь, Он поднимался навстречу, и было такое ощущение, будто Он встаёт из своей шкуры: пол был густо покрыт Его опавшей шерстью. Конечно, мы охали, ахали, мы переживали - но что там скрывать: мы гордились Его верностью, Его преданностью, Его любовью.

Вот здесь, наконец, я приступаю к своему рассказу.

Случилось так, что по дороге с дачи к нам заглянули друзья, и была с ними кошка по имени Мисюсь, очаровательная потаскушка, при воспоминании о которой у всех дачных котов туманились глаза и начинали ныть свежие и несвежие раны. Мисюсь освоилась мгновенно, едва её выпустили из корзины, тут же метнулась к Его подносику и принялась за еду.

Он сначала оторопел, а потом вдруг обмяк и на каких- то ватных, ополовиненных лапах осторожно прокрался в кресло, стоявшее рядом.

Оттуда Он мог видеть её сверху - чавкающую дурочку, жадно хватавшую фарш и громко лакавшую бульон.

Но, Господи, как Он смотрел на неё - с обожанием, восторгом и мукой!..

Такой мужской взгляд я видел лишь однажды, мельком, почти тайком, когда вдруг заметил, что мой старый товарищ тягучим взором провожает холодноглазую блондинку. Я знал её. Да все мы её знали. И все мы, Севкины друзья, жалели его, дурака, и надеялись, что пройдёт это наваждение, а стихи - пускай останутся стихи, ведь это же прекрасно и это прекрасно само по себе: "И пусть судачат, что гнезда не вьёшь, что ломки крылья и что всюду сети, - благодарю Тебя за то, что Ты живёшь на этом белом, беспокойном свете..."

Недавно мы похоронили его. Умер он в пустой квартире, хватились его не сразу - в своей недлинной, непрямой и нелепой жизни он не раз исчезал внезапно, а потом так же внезапно возникал. На этот раз не возник, а вознёсся дымком над новомодным и холодным крематорием, похожим на современный аэропорт. Собравшись помянуть его в чьей-то холостяцкой квартире за большим и нескладным столом, мы говорили бестолково и всё же договорились об одном: пускай она не приехала на похороны, не будем хотя бы сегодня говорить о ней дурно - Севка любил её, любил всю свою жизнь, и, значит, было и в ней, и в его душе нечто такое, чего нам никогда не узнать, и никогда уже не изведать...

Остаток дня, вечер, ночь и следующее утро Он провёл в кресле, сосредоточенно глядя вниз.

Нас это забавляло. Мы подтрунивали над Ним, в каждом телефонном разговоре с подругой Жена непременно передавала привет Мисюсь, кончики Его ушей трепетали, когда Он улавливал новое звукосочетание и, будьте уверены, абсолютно точно соотносил эти звуки с тем видением, что промелькнуло в нашей комнате несколько дней назад.

Однажды мы позволили явную бестактность - завели при Нём разговор, что у Мисюсь опять новый хахаль, что это просто террористка какая-то и спасу от неё нет никому. Он внимательно прислушивался к разговору, извлекая сначала знакомые звуки, но довольно скоро, совершенно непостижимым образом научился распознавать смысл новых, унижающих Мисюсь звукосочетаний и стал смотреть на нас... как бы это сказать поточнее- проще всего было бы сказать - с презрением, но проще - не значит точнее, ибо в этом взгляде, помимо презрения, муки и тоски было ещё - представьте себе - сострадание.

Казалось, Он жалел нас.

Тогда-то и появилась у Него странная привычка - вдруг, ни с того ни с сего усесться в угол комнаты лицом к стене и сидеть так неподвижно часами; то место впоследствии мы так и прозвали Печальный Угол. Он и прежде отличался чопорностью, старомодностью манер и, быть может, даже некоторым ригоризмом. Задолго до этой истории произошёл забавный случай, который потом мы пересказывали как анекдот.

Жена была в отъезде, в гости ко мне пришла давнишняя приятельница, с которой мы разболтались славно и ни о чём, что так приятно делать, когда работы невпроворот, а приниматься за неё неохота. Кот всегда относился к гостям с вежливым равнодушием. Он выходил поздороваться, а потом погружался в свои дела. Так было и на этот раз, однако в одиннадцать вечера Он неожиданно вспрыгнул на стол, за которым мы сидели, холодно посмотрел на меня, неодобрительно поглядел на гостью, коротко взвыл, а потом, глядя на неё неотрывно, принялся выть безостановочно и гадко. Мы принуждённо захихикали, и я пошёл провожать гостью, а вернувшись, сказал:

- По-моему, Вы себе позволяете.

Он боднул меня и перевернулся на спину, приглашая к игре, обхватив мою руку, и стал колотить задними лапами, но когтей не выпускал, бил мягкими мохнатыми подушечками. И всё время глядел на меня - покойно и понимающе.

Он вернулся к привычным занятиям, был с нами, как обычно, великодушен и терпелив, и однажды я, наивно желая, чтобы воспоминания о Мисюсь угасли в нём насовсем, сказал:

- А Вы знаете: Мисюсь уехала. Навсегда. В Канаду.

Тогда тоже уезжали. Правда, не так густо, как сейчас, но уезжали. Но тогда уезжали, и это означало: никогда.

Он повёл ушами, вслушиваясь в мои слова. Я погладил Его, крепко прижал затылок, и это тоже было приглашение к игре: обычно Он яростно крутил башкой, выворачиваясь из-под ладони, потом вскакивал на задние лапы и, размахивая передними, шёл на меня, притворно рыча. Но на этот раз Он каким-то неуловимым, изящным движением высвободил голову и, вдруг собравшись в пружинящий комок, прыгнул с места на верх книжной полки, прошёл по ней из конца в конец и уселся рядом с сухими цветами.

Было уже сумеречно, и свет, падавший сквозь прутья виноградной корзины, заменявшей нам люстру, отбрасывал дробные тени; кот был дымчат и невидим, только глаза светились, они существовали отдельно и были, словно слога, не составленные в слова.

Я улетел в очередную командировку, а когда позвонил домой, Жена, едва узнаваемая сквозь слёзы, сказала, что Он умирает. "Ты не поверишь - у него рак. Приезжай скорей".

Скорее не выходило.

Позвонив накануне прилёта, я узнал, что уже трое суток Он не встаёт, не поворачивает головы и почти не дышит. Но когда вошёл, не поверил глазам: мой любимый, мой исхудавший, мой полинявший, мой самый красивый на свете кот медленно выходил навстречу.

- Это Вы! Здравствуйте!

Он раскрыл рот, но звука не получилось, и Он посмотрел виновато, словно бы прося прощения за то, что оставляет нас на земле, таких одиноких и таких не умеющих любить.

Мы давно уже не живём в коммуналке, у каждого из нас теперь по комнате, у нас по-прежнему путаный, рваный распорядок дня, но теперь никому нет дела до того, листаешь ты до трёх часов ночи книгу или в семь утра начинаешь барабанить по машинке. Только в отпуск теперь мы почему-то ездим порознь. По всей квартире, вперемежку с книгами, висят фотографии, на которых изображены все коты мира. Мы с удовольствием узнали, что уличному лондонскому коту Хэмфри был поручен отлов мышей в правительственном комплексе на Даунинг-стрит. У нас появились книги, которых в те годы почему-то не издавали, в них рассказывалось про самые разные кошачьи тайны и загадки. Только ни в одной из книг, ни на одной из фотографий я не нашёл хоть кого-нибудь, похожего на Него.

Иногда, внезапно просыпаясь ночами, я вспоминаю прощальный взгляд и силюсь понять - упрёк то был или сожаление или просто просьба. Я понимаю, что тайная наша надежда, что мы только игрушки, и потому нас пощадят, не тронут, не даёт нам права считать себя выше кого бы то ни было, но мы так считаем и не в силах отказать себе в этом. Я понимаю, что дело не в том, чтобы разгадать тот взгляд и не в том, чтобы вернуть ушедшее мгновение, а только в том, чтобы удержать тепло холодеющей крови. Нас не щадило время, ну а мы-то - мы-то кого пощадили?

Мы похоронили Его в берёзовой роще, в парке, разрезающем город.

- Мы же хотели его уберечь! Мы же хотели, как лучше! - рыдала Жена, когда мы возвращались в пустой дом после этого печального обряда. - Правда?

В тот год с особым усердием убивали уличных котов - топили, вешали, жгли, четвертовали; это потом принялись друг за друга.

- Да, мы хотели как лучше, - ответил я.

Но вдруг подумал - Ему мы хотели лучше или только себе?

Первое время мы часто ходили на могилу, потом реже, потом совсем перестали.

Теперь я нашёл это место с трудом. Буквы, которые я вырезал на стволе, заплыли, вырос подлесок - молодой березняк, но прямо над могилой росло деревце, не похожее на берёзу. Я вгляделся в листья и ахнул. То был клён, то были листья канадского флага, то были цвета страны, куда Мисюсь никогда не уезжала, но Он этого не знал и в погоне за нею выбрал самый прямой путь, а земля, приняв Его в себя, не захотела, не смогла остаться безучастной.

P.S. Я написал эту историю десять лет назад. У меня давно другой кот. Только теперь мы с ним остались одни.

Кот наслаждается свободой: балкон застеклили, теперь окно комнаты открыто, можно выходить, когда хочешь, сидеть на подоконнике и смотреть на происходящую внизу жизнь, ночью никто домой не загоняет. Прячется в цветах, гремит склянками по углам, пугает, выскакивая внезапно, пробует голос - пространство от пустоты своей резонирует. Коту эта степень свободы внове, он оживлен, в широко раскрытых глазах черные зрачки оставляют от радужки только золотистый ободок. Он похорошел, у него с лица не сходит выражение заинтересованного собеседника, ждущего момента, чтобы произнести свою реплику.

- Ну говори, слушаю!

Умчался, взбрыкнув - и так все понятно!

Хорошо.

* * *

Стало мне невесело по ряду причин. Вышла на балкон.

Смотрю в окно: за ним сумерки, в свете фонаря виден косо летящий снег.

Тянется к окну ветка, потерявшая листья.

Вдруг кот вспрыгнул на подоконник, нервно мурлыча, стал заглядывать в лицо: что случилось?

Я перешла к другому окну, кот - за мной, начал осторожно бодать твердой черепушкой в плечо, так же громко мурлыча.

- Ну что тебе? Погрустить не даешь.

Спрыгнул на пол, развалился на спине, призывно показывая живот: погладь, разрешаю.

Стало смешно. Погладила и пошла в комнату: полегчало.

Вбежал впереди меня и исчез где-то в глубине квартиры.

* * *

Слышен звук открываемой ключом двери.

Бежит стремглав из самого дальнего угла: наконец-то вернулся тот, кто уходил из дому!

* * *

Звонок в дверь.

Спешит встретить, крутится под ногами у самого порога, ждет, пока откроют и впустят: свой пришел.

* * *

Такой же звонок в дверь.

Не спеша, идет в прихожую, останавливается, ждет, как решишь: открывать? Не открывать? Кто-то незнакомый звонит.

Рассматривает вошедшего, не приближаясь к нему. Успокаивается, возвращается к своим делам.

* * *

Шаги на площадке, замершие у двери.

Тихо подходит к двери, вслушивается, хвост поднят, слегка выгнут, уши торчком.

Оглядывается на меня: неужели откроешь?

Звук шагов снова слышен: кто-то проверил номер квартиры и поднимается на следующий этаж.

Смущенно уходит в комнату: и чего волновался?

* * *

По утрам встаю в одно и то же время: в рабочий день раньше, в выходной – на часок позже.

Встав, надо пройти на кухню и включить чайник. Идти надо осторожно, потому что можно наступить на внезапно рухнувшего поперек дороги кота: это означает – привет, посмотри. какой красивый у меня живот, погладь, только недолго!

Кряхтя и зевая, наклоняешься. гладишь ( нежнее, еще нежнее, чтобы не вызвать недовольства), дальше можешь идти спокойно, ритуал соблюден.

* * *

Приболев, решаю остаться дома в рабочий день. Лежу, то ли сплю, то ли не сплю, дремлю.

Вдруг слышу громкое мурлыканье, острый коготок цепляет за волосы. Открываю глаза: прямо у моего лица усатая морда, взор внимательный, лапа тянется снова к волосам, коготь наготове.

- Почему ты лежишь?

- А тебе-то что?

- Это ты в выходной можешь валяться, а сейчас вставай!

Действительно.

Что вы думаете? Встаю и иду на работу.

А откуда он знает, когда рабочий день, а когда выходной?

* * *

Сколько еще таких историй можно рассказать!

Все равно непонятно: откуда он всё знает?

"Метель лепила на стекле кружки и стрелы"
Б.Пастернак

Как отражение химеры,
Которой жить не суждено,
Метель чертила свои сферы,
И ветер разбивал окно.

Орала мартовская кошка,
А вьюжный ветер засыпал
И пешеходные дорожки,
И припаркованный металл.

Орала мартовская кошка,
Скользил по стёклам снежный прах,
И отражались Ваши ножки
В венецианских зеркалах.

Орала мартовская кошка,
Я глаз свой положил на Вас,
Рыдала скрипка за окошком,
Ей жутко вторил контрабас.

Орала мартовская кошка,
Горела свечка в том углу,
И Ваша снятая одёжка
Валялась просто на полу.

Орала мартовская кошка,
Последним снегом замело
И освещённое окошко,
И то, далёкое стекло...

Орала мартовская вошка,
Воспоминаниями пьян,
Я, музицируя немножко,
Не отходил от фортепьян.

Этот кот волгоградской, особой породы.
Полосатый. Усы словно рыбий плавник.
Щурит глаз. Прячет лапы - ведь дует, ещё бы.
Слился с скатертью весь. Мимикрия. Приник.

Ну, а если тепло - развалИтся вальяжно,
Кажет белое брюхо и лапки загнул.
Что ни поза - то смех. Естество антуражно.
Естество не повесишь как тряпку на стул.

Тряпка - сшитая вещь, хоть, быть может, искусно.
Всё из бисера, пуговиц, тканей и кож.
А кота наблюдать... Аж становится вкусно,
Так он тёпел и вещ. На тебя так похож.