Смешные картинки кошек с прикольными надписями (Страница 4547)

Львиносвет вытянул шею, чтобы посмотреть через головы котов на своего брата, сидящего под дубом вместе с другими целителями. Однозвезд только что сообщил собранию о смерти Корявого, а Пустельга, его бывший ученик, а ныне единственный целитель племени Ветра, заметно нервничал, впервые представляя свое племя в одиночку.
— Воробей клянется, что Звездное племя ничего не говорило ему об этой засухе, — сообщил Львиносвет Крутобоку. — Интересно, кому-нибудь из целителей…
Он быстро замолчал, потому что Острозвезд, предводитель Грозового племени, выпрямился на ветке дуба, где он до сих пор терпеливо дожидался своей очереди обратиться к собранию. Пятнистая Звезда бросила на него пристальный взгляд с нижней ветки. Однозвезд, предводитель племени Ветра, сидел несколькими хвостами выше, а Чернозвезда, устроившегося над головой у Однозвезда, выдавал лишь блеск глаз, сверкавших сквозь густую листву.
— Грозовое племя, как и все племена в этом лесу, страдает от жары, — начал Огнезвезд. — Но в остальном у нас все хорошо. Недавно двое наших оруженосцев стали воинами и получили воинские имена: Прыгунец и Шиповница.
Львиносвет вскочил на лапы и истошно заорал:
— Прыгунец! Шиповница!
Все Грозовые коты, как один, подхватили его крик, воины Ветра и Теней тоже последовали их примеру, но Львиносвет ревниво отметил, что Речные коты дружно промолчали, злобно щуря глаза.
«Какая блоха их укусила?» — удивился Львиносвет. Демонстративный отказ приветствовать новых воителей на Совете был вызовом. Львиносвет повел ушами. Ничего, когда в следующий раз Речное племя будет славить своих новых воителей, он припомнит им это!
Новые Грозовые воители смущенно потупились, но глаза их сверкали, словно звезды. Белохвост, бывший наставник Прыгунца, распушил грудку, а Белка, воспитывавшая Шиповницу, с гордостью смотрела на свою ученицу.
— До сих пор не пойму, почему Огнезвезд назначил Белку наставницей, — пробормотал Львиносвет себе под нос. — Это после всей ее лжи!
— Огнезвезд знает, что делает, — ответил Крутобок, и Львиносвет невольно поморщился, догадавшись, что серый воин услышал его слова. — Он доверяет Белке и хочет доказать всем остальным, что она хорошая воительница и достойная Грозовая кошка.
— Может, ты и прав, — потупился Львиносвет. Он всей душой любил и уважал Белку, когда считал ее своей матерью, но теперь при взгляде на нее чувствовал лишь холод и пустоту в груди. Она предала своих детей, и это предательство было слишком страшным, чтобы он мог его простить. Разве нет?
— Если ты уже закончил, — громко отчеканила Пятнистая Звезда, дождавшись, когда стихнут приветственные крики, — то Речное племя тоже хотело бы выступить с сообщением. — Она встала и смерила Огнезвезда суровым взглядом.
Предводитель Грозовых котов вежливо поклонился и отступил назад, освобождая место на ветке. Усевшись чуть в стороне, он крепко обвил хвостом лапы и сказал:
— Твоя очередь, Пятнистая Звезда.
Речной кошке выпало говорить последней, и Львиносвет заметил, как нетерпеливо она дергала хвостом во время выступления остальных предводителей. Пятнистая звезда грозно обвела глазами котов, собравшихся на поляне, и воинственно распушила загривок.
— Воры! Похитители дичи! — прошипела она. — Вороватые пожиратели рыбы!
— Что? — Львиносвет вскочил с места, но его изумленный вопль утонул в оглушительном визге и шипении других Грозовых котов и оскорбленных воинов Ветра и Теней.
Пятнистая Звезда, оскалившись, молча смотрела на бушующий Совет, однако не делала никакой попытки прекратить поднявшийся шум. Львиносвет инстинктивно посмотрел в небо, но ни одно облако не спешило скрыть луну, а значит, Звездное племя не гневалось на это возмутительное обвинение. Но ведь это просто глупо! Кому нужно воровать скользкую вонючую рыбу?
Присмотревшись, Львиносвет заметил, что предводительница Речных котов чудовищно исхудала, и ее кости угрожающе выпирают из-под пестрой шкуры. Львиносвет обвел глазами остальных Речных котов. Они выглядели ничуть не лучше — тощие, как скелеты, заметно истощеннее не только Грозовых котов или воинов Теней, но даже воителей Ветра, которые оставались поджарыми даже в самые сытые времена года.
— Они голодают… — негромко пробормотал Львиносвет.
— Мы все голодаем, — огрызнулся Крутобок. — Я, конечно, сочувствую Речным котам, но мы должны прежде всего заботиться о своем племени.
Львиносвет вздохнул. Серый воин был прав. В последние дни жара стала настолько изнурительной, что Грозовым котам приходилось охотиться и тренироваться ранним утром или после наступления сумерек. Днем они в изнеможении дремали в редкой тени у подножия каменного оврага. Хорошо еще, что из-за жары у котов не было сил воевать, да и дичь стала такой редкостью, что сражаться стало не из-за чего.
Огнезвезд решительно поднялся, призывая собрание к тишине. Постепенно визг стих, и коты снова расселись по своим местам, бросая злобные взгляды на предводительницу Речного племени.
— Я надеюсь, что у тебя есть веские основания для такого серьезного обвинения, — заявил Огнезвезд, когда стало возможно услышать собственный голос. — Ты не хочешь объясниться?
Пятнистая Звезда гневно взмахнула хвостом.
— Вы все воруете рыбу из нашего озера! — прошипела она. — А эта рыба принадлежит Речным котам.
— Нет, это не так, — возразил Чернозвезд, высовывая голову из листвы. — К озеру выходят территории всех племен. Мы имеем такое же право на рыбу, что и вы!
— Особенно теперь, — добавил Однозвезд. — Мы все страдаем от засухи. Наши территории опустели, дичь стала редкостью. Без рыбы мы умрем с голоду.
Львиносвет с изумлением посмотрел на обоих предводителей. Неужели племена Ветра и Теней так голодают, что вынуждены ловить рыбу? В обычное время лесные коты и воины пустошей брезговали этой дичью, предпочитая мясо. Нечего сказать, настали страшные времена!
— Но нам хуже всех! — огрызнулась Пятнистая Звезда. — Речное племя не может питаться другой дичью, а значит, вся рыба должна принадлежать нам!
— Какая глупость! — возмущенно воскликнула Белка, вскакивая со своего места и размахивая пушистым рыжим хвостом. — Почему это Речные коты не могут есть другую дичь? Чем вы лучше остальных? Или твои воины не в состоянии охотиться на мышей? — гневно бросила она Пятнистой Звезде.
— Сядь на свое место, Белка, — резко сказал Ежевика, сидевший у корней дуба вместе с остальными глашатаями. Голос его был спокоен и холоден, как лед. — Тебе не давали слова для выступления на Совете. Тем не менее, — добавил он, подняв глаза на Пятнистую Звезду, — в ее словах есть доля истины.
Львиносвет невольно поежился от ледяного тона Ежевики и не смог подавить внезапной жалости к Белке, которая молча села, понурив голову, словно оруженосец, которого при всех отругал наставник. Прошло долгих шесть лун — две поры! — с тех пор, как Ежевика узнал правду о поступке Белки, но так и не смог простить свою подругу. Ведь она, покрывая сестру, выдавала детей целительницы за своих собственных и обманом заставила Ежевику считать себя их отцом. Да и сам Львиносвет до сих пор не мог до конца поверить в то, что Белка и Ежевика им не родители. Оказывается, он и его брат Воробей, были детьми целительницы Листвички и воителя Грача из племени Ветра. Львиносвет был не в силах простить Белке эту многолетнюю ложь, но больнее всего его ранило отчуждение, возникшее между двумя котами, которых он когда-то любил и уважал, как родителей. Когда тайна Листвички стала известна всему племени, Белка и Ежевика перестали разговаривать друг с другом, и хотя глашатай никогда не пытался отомстить своей бывшей подруге, он делал все возможное, чтобы как можно реже сталкиваться с ней.
Белка поступала очень плохо, когда лгала, но все стало еще хуже, когда она призналась. Эта кошка сказала правду, пытаясь спасти своих детей от безумной ярости Уголька, не простившего Белке, что та когда-то предпочла ему Ежевику. После этого Остролистая, сестра Львиносвета и Воробья, убила Уголька, чтобы тот не опозорил свое племя перед всем Советом, но затем сама открыла тайну Листвички и Белки всем четырем племенам и пропала под обвалом, ринувшись в подземные туннели.
С тех пор братья остались одни. Им пришлось не только привыкать к новому положению полукровок в родном племени, но и к тому, что их настоящий отец не желал иметь с ними ничего общего. Но это было далеко не самым худшим. Больнее всего было ловить на себе подозрительные взгляды соплеменников, от которых Львиносвета каждый раз бросало в жар.
«Как будто мы с Воробьем в один миг стали предателями, раз уж наш отец оказался воином Ветра! Да как они смеют подозревать нас в чем-то? Кому охота перебегать в племя этих костлявых поедателей крольчатины?»
Львиносвет посмотрел на брата. Интересно, он тоже чувствует все это? Невидящий взгляд Воробья был обращен на Ежевику, его уши стояли торчком, но выражение морды оставалось непроницаемым. К счастью, остальные коты были слишком поглощены словами Пятнистой Звезды, чтобы обращать внимание на отношения Белки и Ежевики.
— Вся рыба в озере принадлежит Речному племени, — упрямо продолжала Пятнистая Звезда, и ее голос прозвучал сухо, как ветер в камышах. — Каждый, кто попытается полакомиться дичью Речных котов, отведает наших когтей. С сегодняшней ночи я прикажу своим пограничным патрулям обходить всю прибрежную полосу!
— Ты не имеешь на это права! — воскликнул Чернозвезд, выскочив из листвы на ветку рядом с предводительницей. Сощурив глаза, он смерил Пятнистую Звезду угрожающим взглядом и прошипел: — Территории племен не простираются в озеро!
Львиносвет представил себе озеро, каким оно было до наступления зноя — огромная гладь воды и волны, лениво лижущие поросшие травой берега, окаймленные узкой полосой песка и гальки. Теперь вода отступила так далеко, что оставила после себя широкие просторы сухой глины, растрескавшейся под безжалостным солнцем. Неужели Пятнистая Звезда считает эти бесплодные земли территорией Речного племени?
— Если хоть один Речной кот ступит на нашу территорию, — прошипел Однозвезд, скаля зубы, — он горько пожалеет о своем безрассудстве.
— Выслушай меня, Пятнистая Звезда, — тихо произнес Огнезвезд, и Львиносвет понял, что предводитель с трудом заставляет себя оставаться спокойным. Шерсть у него на загривке стояла дыбом, лапы напряглись. — Если ты будешь упорствовать в своих требованиях, то спровоцируешь войну между племенами. Мы и так страдаем от жары, неужели ты хочешь, чтобы у нас появились раненые? Разве нам мало бед от голода и зноя?
— Огнезвезд правильно говорит, — шепнула Медуница на ухо Львиносвету. — В такое время нужно помогать друг другу, а не грызться, как бешеные собаки!
Пятнистая Звезда присела, словно хотела прыгнуть на противостоящих ей предводитедей, а затем с диким воплем полоснула когтями по воздуху.
«Уж не забыла ли она про Священное перемирие? — подумал Львиносвет, во все глаза глядя на обезумевшую кошку. — Неужели Пятнистая Звезда посмеет напасть на других предводителей во время Совета? Но это неслыханно!»
Огнезвезд напружинился, готовый дать отпор в случае, если она все-таки решится напасть на него. Но предводительница Речных котов молча спрыгнула на землю и со свирепым шипением взмахнула хвостом, подзывая к себе своих воинов.
— Лапы прочь от нашей рыбы! — прорычала она напоследок и повела свое племя через кусты к поваленному дереву, ведущему с острова на берег. Речные коты последовали за своей предводительницей, бросая злобные взгляды на остальных воинов. Когда они ушли, на поляне вновь поднялся возмущенный ропот, но Огнезвезд громко прокричал, перекрывая нарастающий гул:
— Совет окончен! Пришло время разойтись по своим территориям до следующего новолуния, и пусть Звездное племя озаряет наш путь.
Львиносвет молча шагал за своим предводителем, когда Грозовое племя, огибая озеро, возвращалось обратно на свою территорию. Воды было почти не видно, серебристая рябь слабо светилась вдалеке, а тусклый лунный свет едва отражался от сухой глины. Львиносвет брезгливо сморщился от запаха гниющей рыбы.
«Если вся дичь Речного племени так воняет, то пусть забирают ее себе, мы жаловаться не станем!» — подумал он про себя.
Ежевика, Дым и Тростинка шагали впереди, рядом с Огнезвездом.
— Что будем делать? — спросил глашатай. — Ты ведь понимаешь, что Пятнистая Звезда все равно пошлет свои патрули. Что нам делать, если мы столкнемся с Речными котами на своей территории?
— Здесь следует действовать осторожно, — сказал Огнезвезд. — Посуди сам, разве дно озера — это наша территория? Разве нам пришло бы в голову проливать кровь ради этого клочка земли, будь он покрыт водой?
— Что за детское мяуканье! — фыркнул Дым. — Если сухая земля прилегает к нашей территории значит, она теперь наша. Речное племя не имеет никакого права посылать сюда патрули. Во всяком случае, ему эта территория никогда не принадлежала!
— Но вы же видели, какие они худые и голодные, — мягко заметила Тростинка. — Кроме того, мы до сих пор никогда не ловили рыбу в озере. Разве мы не можем уступить соседям то, что не нужно нам?
Дым ласково дотронулся носом до уха подруги и грустно сказал:
— Мы сейчас тоже не едим досыта. Кто знает, что будет дальше. Не надо торопиться отдавать соседям дичь.
— Мы не будем нападать на Речных котов, — принял решение Огнезвезд. — До тех пор, пока они не ступят на нашу территорию, помеченную пограничными метками, то есть, за три кошачьих хвоста от берега, как мы договорились, когда прибыли сюда. Ежевика, предупреди об этом всех патрульных.
— Будет сделано, Огнезвезд, — ответил глашатай, взмахнув хвостом.
Львиносвет распушил шерсть. Он уважал решение Огнезвезда, поскольку был преданным воителем и привык слушаться своего предводителя, однако сегодняшний приказ не казался ему разумным. Если Грозовые коты по первому требованию уступят свою часть озера, Речное племя непременно заподозрит их в слабости!
Он невольно вздрогнул, почувствовав, как кто-то похлопал его сзади хвостом по лапам. Обернувшись, Львиносвет увидел Воробья.
— У Пятнистой Звезды в голове осы поселились, — прошипел маленький целитель. — Она завелась, и теперь добром это уже не кончится. Рано или поздно будет большая драка.
— Я понимаю, — кивнул Львиносвет и с любопытством добавил: — Знаешь, сегодня на Совете я слышал, что воины Теней поговаривали, будто Пятнистая Звезда недавно потеряла две жизни. Это правда?
Воробей нехотя кивнул. — Угу.
— Она ничего об этом не сказала, — задумчиво заметил Львиносвет.
Воробей остановился и бросил на брата такой пристальный взгляд, что Львиносвет на миг усомнился в том, что эти блестящие голубые глаза слепы от рождения.
— Опомнись, Львиносвет! Разве предводитель племени может открыто заявить о том, что потерял жизнь? Это сразу сделает его слабым в глазах соседей и собственных котов! Воинам не следует знать о том, сколько жизней осталось у их предводителя.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Львиносвет, устремляясь вперед.
— Первую жизнь Пятнистая Звезда потеряла из-за того, что наступила на колючку, и рана начала гноиться, — продолжал Воробей. — А сразу после этого с ней приключилась какая-то странная болезнь, вызывавшая ужасную жажду. Она так страдала, что едва могла добраться до ручья, чтобы попить.
— Это тебе Мотылинка и Ивушка рассказали? — поинтересовался Львиносвет, знавший, что целители могут разговаривать друг с другом с откровенностью, невозможной для воинов из соперничающих племен.
— Какая разница, как я об этом узнал! — огрызнулся Воробей. — Узнал, и все тут.
Львиносвет зябко поежился. Он знал, что таинственное пророчество наградило Воробья особым даром, и все-таки ему каждый раз становилось не по себе при мысли о том, что его брат идет путем, на который до сих пор не ступала лапа ни одного целителя, не говоря уже о простом воине. Воробей знал то, о чем ему никто и никогда не рассказывал — даже Звездное племя. Он мог проникать в сны других котов и разнюхивать все их секреты.
— Теперь я понимаю, почему Пятнистая Звезда подняла такой шум из-за рыбы, — процедил Львиносвет, отгоняя тревожные мысли. — Хочет доказать своим воинам, что все еще полна сил!
— Она выбрала неправильный путь, — сухо заметил Воробей. — Если бы Пятнистая Звезда дала себе труд задуматься, она бы поняла, что не сможет заставить другие племена исполнять ее дурацкие приказы! Сейчас Речные коты страдают от засухи также, как и все мы, но если Пятнистая Звезда втравит их в войну со всеми соседями, им придется очень туго.
Они подошли к ручью, разделявшему территории Грозового племени и воинов Ветра. Совсем недавно, в пору Юных листьев, здесь бурлила вода, проворно устремляясь в озеро, но теперь на ее месте осталась лишь узкая полоска затхлой зеленой жижи, которую без труда мог перепрыгнуть любой котенок.
Львиносвет с облегчением вздохнул, нырнув в редкую зелень за ручьем, под сень знакомых деревьев своей территории.
— Может, мы просто делаем из блохи барсука? — с надеждой спросил он. — Пятнистая Звезда не сумасшедшая, должна же она задуматься над тем, что ей сказали другие предводители на сегодняшнем Совете!
Но Воробей лишь презрительно фыркнул.
— Раньше ежи полетят, чем Пятнистая Звезда отступит от своего решения! Нет, Львиносвет, эта угроза минует только тогда, когда озеро вновь станет полноводным!
Львиносвет медленно брел сквозь густую сочную траву, с наслаждением погружая лапы в воду. Прохладный ветерок перебирал его шерсть. В любой миг он мог досыта напиться чистой холодной воды и утолить жажду, острыми колючками царапавшую его изнутри. Вот жирная полевка выскочила из камышей прямо перед его носом, но не успел Львиносвет прыгнуть, как кто-то грубо пихнул его в бок. Проснувшись, он понял, что лежит на своей подстилке в воинской палатке, а Белохвост стоит рядом, недовольно сверкая глазами. Вся шерсть у Львиносвета была липкой, в душной палатке пахло пылью.
— Вставай, — буркнул белоснежный воин, снова пихая его лапой. — Ишь, соня какой!
— Обязательно нужно было будить усталого кота? — жалобно спросил Львиносвет. — Мне снился такой прекрасный сон…
— А теперь тебя ждет еще более прекрасное путешествие к воде! — без тени сочувствия перебил его Белохвост. С тех пор, как ручьи, питавшие озеро, пересохли, единственным источником воды для Грозовых котов стало мелкое озерцо с противной солоноватой водой, оставшееся в низине. Теперь в дополнение к пограничным и охотничьим патрулям, Грозовым воителям приходилось по нескольку раз в день ходить сюда за водой. Они выбивались из сил, и короткие ночи Зеленых Листьев пролетали для измученных котов, как одно мгновение.
Львиносвет широко зевнул.
— Ладно, иду.
Он вышел из палатки следом за Белохвостом и брезгливо отряхнул приставший к шкуре мох. Небо уже бледнело в преддверии рассвета, и хотя солнце еще не поднялось над горизонтом, в лесу было душно и жарко. Львиносвет невольно застонал при мысли об очередном знойном, засушливом дне.
Орешница со своей ученицей Цветолапкой, Ягодник и Ледосветик уже сидели перед воинской палаткой и вяло поднялись, увидев Львиносвета и Белохвоста. Никто из них не был на вчерашнем Совете, но, судя по их невеселым мордам, они уже знали обо всех неприятностях.
— Идем, — бросил Белохвост, махнув хвостом в сторону выхода.
Шагая через лес следом за белым воином, Львиносвет услышал, как Ягодник хвастливо прошипел, обращаясь к Ледосветик:
— Речным котам не поздоровится, если мы застанем их возле озера! Я их быстро отучу цепляться к моей шерсти!
Ледосветик прошептала что-то в ответ, но Львиносвет ничего не расслышал. «Ягодник воображает себя лучшим воинов в лесу! — с досадой подумал он. — У него не хватает мозгов, чтобы понять — сейчас мы все слишком слабы, чтобы драться!»
Он искренне обрадовался, когда Белохвост подвел их к корням огромного луба и приказал набрать мха, который затем предстояло вымочить в озерной воде. Со мхом в пасти Ягоднику будет не так-то просто бахвалиться!
Добравшись до озера, Белохвост остановился у края воды, глядя на обнажившееся дно. Возле берега оно было совсем сухим и пыльным, все испещренное зубцами трещин, а чуть дальше тускло поблескивало в бледном свете занимающегося утра. Пристально вглядевшись в даль и пытаясь рассмотреть, где вязкая глина сменяется водой, Львиносвет вдруг заметил вдалеке четыре кошачьи фигуры. Отложив мох, он принюхался. Так и есть, к привычной рыбной вони теперь примешивался слабый запах Речного племени!
— А теперь послушайте меня внимательно, — велел Белохвост, выплюнув свой кусок мха. — Огнезвезд не хочет войны, а Речное племя не посмеет обвинить нас в том, что мы берем воду. Ты все понял, Ягодник? — спросил он, сурово посмотрев на молодого воина.
Тот нехотя кивнул.
— Ладно, — пробурчал он, не выпуская мха из пасти.
— Постарайся не забыть, — посоветовал Белохвост. Затем он еше раз внимательно обвел глазами своих патрульных и зашагал по глине к озеру.
Если у берега земля была сухой и пыльной, то чем ближе коты подходили к воде, тем сильнее у них вязли лапы.
— Мерзость какая, — не разжимая зубов процедил Львиносвет, отряхивая вонючую бурую жижу. — От этого никогда не отмоешься!
Подойдя к воде, они увидели Речных котов, которые поджидали их, воинственно сбившись в кучку. Львиносвет узнал Камышинника, Мглушу и Выдроспинку с оруженосцем по имени Чихуша. Все они были худыми и измученными, однако воинственно распушали загривки и с такой злобой смотрели на подошедших, словно готовы были броситься в бой за пару мышиных хвостиков.
— Вы что, забыли, что сказала вам Пятнистая Звезда на вчерашнем Совете? — гневно спросил Камышинник, делая шаг вперед. — Вся рыба в озере принадлежит Речному племени!
— Мы пришли не за рыбой, — спокойно ответил Белохвост, кладя на землю свой мох. — Нам нужна вода. Надеюсь, вода в озере не принадлежит Речному племени?
— У вас что, нет ручьев на территории? — оскалилась Мглуша.
— Все ручьи давно пересохли, и ты отлично об этом знаешь, — ответил Белохвост, раздражено изогнув кончик хвоста. Львиносвет видел, что белоснежному воину с трудом удается сдерживать гнев. — Нам нужна вода из озера.
— И мы возьмем ее столько, сколько нам нужно, нравится вам это или нет, — добавил Ягодник, делая шаг вперед.
В тот же миг все четверо Речных котов, как по команде, выпустили когти.
— Озеро наше! — прошипела Выдроспинка.
Цветолапка испуганно вытаращила глаза, а Орешница, стремительно выскочив вперед, прикрыла собой ученицу. Львиносвет напружинился и выпустил когти, готовясь к прыжку.
Белохвост обернулся к своим патрульным.
— Закрой пасть! — рявкнул он на Ягодника.
— Ты что, позволишь им так разговаривать с нами? — взвился молодой воин. — Может быть, ты их боишься, но я нет!
Белохвост вплотную приблизился к молодому воину, почти касаясь носом его носа, глаза кота превратились в две злые голубые льдинки.
— Еще одно слово, и ты до конца месяца будешь ловить блох у старейшин! — прошипел он. — Все понятно?
Львиносвета бросило в жар. Белохвост и в обычное-то время нередко бывал вспыльчив, но Львиносвет еще никогда не видел, чтобы белоснежный воин был готов наброситься на своего же соплеменника. Казалось, будто вода вдруг стала для Белохвоста важнее всего на свете — впрочем, так оно, наверное, и было, поскольку Грозовое племя, терзаемое жаждой, с каждым днем все больше слабело. Что будет, если Речным котам удастся закрыть другим племенам дорогу к озеру? Неужели трое из четырех племен умрут от жажды?
Не дожидаясь ответа Ягодника, Белохвост обернулся к Речным котам.
— Я приношу извинения за своего воина, — сухо сказал он, но Львиносвет отлично видел, чего стоит белому воину эта вынужденная вежливость. — Боюсь, он перегрелся на солнце. А теперь я буду вам очень признателен, если вы дадите нам пройти к озеру.
На несколько мгновений Камышинник заколебался. У Львиносвета зачесались лапы от желания броситься в бой. Белохвост предупреждал, что сейчас они слишком слабы для битвы, но ведь он не знал, что Львиносвет — один из Трех избранников, который может выйти невредимым из самой жестокой битвы.
«Но сейчас у нас и без битв хватает проблем», — с досадой напомнил себе Львиносвет.
Наконец, Камышинник отступил и знаком хвоста приказал своим воинам сделать то же самое.
— Берите воду, но не трогайте рыбу, — проворчал он.
«Не нужна нам ваша рыба! Сколько можно повторять одно и то же?» — злобно подумал Львиносвет.
— Благодарю, — кивнул Белохвост, направляясь к кромке воды. Львиносвет пошел следом, чувствуя спиной полные ненависти взгляды Речных котов, пристально следивших за каждым их движением. Шерсть у него на загривке снова встала дыбом.
«Но ведь это просто глупо! Неужели они думают, что я спрячу рыбу себе под шкуру?»
Он видел, что его товарищи тоже едва сдерживают ярость — Белохвост в бешенстве покачивал кончиком хвоста, Ягодник свирепо сверкал глазами, однако внешне оставался спокоен. Кошки распушили шерсть и то и дело искоса поглядывали на Речных котов.
Молча намочив свой кусок мха в воде, Львиносвет наклонился и жадно напился. Теплая вода, пропахшая землей и водорослями, почти не утоляла жажду. Усилием воли Львиносвет заставил себя сделать глоток и сморщился, когда песок ободрал ему горло. Поднявшееся над горизонтом солнце бросало безжалостные лучи из-за крон деревьев, а в раскаленном добела небе не было видно ни единого облачка.
Сколько же это будет продолжаться? И хватит ли у них сил дождаться конца засухи?