Котик Тима
Я привезла его домой совсем крошечным – рыже-белый комок пуха и хвостик-морковка. Наученные горьким предыдущим опытом, решили, что будем воспитывать его в строгости - никаких спать в кровати и прочих сюсей-пусей! Его или ее – определили не сразу. Сначала решили – мальчик, Тима. Потом, присмотревшись – девочка! Тимася! Ну а когда подрос – какая там девочка! Такой мальчик-мальчик! Его папой был одичавший кот, поэтому, несмотря на исключительно домашнюю маму-кошку, Тима вырос диковатым и не очень ласковым. Сам по себе. На руки не любил, исключение делал только для моей мамы, особенно когда она была в рыжей пушистой кофте. Но спал у нее на кровати. Почти не мурлыкал.
Какие там строгости! Стоило ему в первый день самостоятельно прийти к нам в большую комнату из кухни, где мы устроили ему жилье под батареей – лапки в растопырку, хвостик торчком, на мордочке суровое: "Ах вот вы где!" И конечно же мы пропали! Вертел нами, как хотел. Мама до сих пор вспоминает мне, как в те мрачные с точки зрения продуктового изобилия времена, я покупала беф-строганоф исключительно для Тимочки! Причем есть этот беф-строганоф он желал только с руки.
Столько всего вспоминается – смешного, трогательного и грустного: например, как Тима-подросток гонялся за тенью на стене – мой друг дергал веревочку с бантиком, а котик гонялся за его тенью. «Вот балда! – сказал мой друг. – За бантиком надо, а он за тенью!». Но когда бантик перестал раскачиваться, и котик толкнул его лапой, заведя снова, и опять стал гоняться... за тенью бантика – тут уж разинули рот мы все.
Общался с нами Тима исключительно языком жестов – очень был немногословный товарищ. Придет и гипнотизирует тебя желтыми глазищами, а видя, что, тупая, не понимаешь никак, мотнет головой вверх: подсади, дескать, на шкаф. И я вставала и поднимала его тяжеленькую тушку – 4,5 кг! – на шкаф, откуда он спрыгивал уже самостоятельно, и нет бы на диван – поближе и помягче – нет, всеми своими 4,5 кг ба-бах на пол!
Очень был боязливый, долго боялся выходить на балкон, а когда перестал бояться, тут уже я рвала волосы на голове: зачем?! Зачем я вообще ему показала балкон?! Во-первых, балкон совмещенный. Хорошо, что ему в голову никогда не приходило попробовать спрыгнуть вниз со второго этажа, но перелезть на соседний – запросто! Как на грех, жившая там соседка была просто помешана на чистоте, и мыла кафельный пол на балконе каждый день, причитая: развели котов, шерсть кругом! А эта рыжая сволочь, чуть отвернись, уже на чистом и теплом кафеле, да еще не дай бог, дверь балконная приоткрыта – интересно же, что ТАМ?! Сначала я выманивала его на бумажный бантик, но он скоро меня раскусил и только лениво жмурился в ответ на мои помахивания веревочкой и отчаянные «кис-кис». Тогда я построила перегородку из подручных материалов. Лучше не спрашивайте, из чего именно. В результате Тима легко проникал на вражескую территорию, а мне приходилось вылезать за ограждения балкона и а-ля Брюс Уиллис перебираться на соседний, рискуя жизнью и репутацией – хорошо, никто милицию не вызвал!
Во-вторых, на балкон прилетали голуби, и я все время боялась, что Тима прыгнет вслед в охотничьем раже. Но голуби скоро поняли, что этого балкона надо опасаться. Поэтому Тима залегал с утра в засаде в углу балкона, где была щель в пластике. Голуби садились на нижний козырек, а он пытался их ловить сквозь щель и однажды-таки поймал, выдрав приличное перо из хвоста. Целый день он изображал из себя тигра с добычей в зубах, а мы его хвалили. Да, я такой – он скромно щурился и дергал хвостом.
Еще с балконом была связана процедура чесания рыжего кота. Шуба была что надо! Вычесывались мы так: шли на балкон, пристраивались на табуретке, Тима вцеплялся зубами в пластиковый провод, служивший веревкой для белья, и в течение всей процедуры его яростно грыз. В результате один бок всегда был вычесан лучше, чем другой, потому что с другой стороны его кошачьему сиятельству грызть провод было неудобно, а без грызенья никакого чесанья...
Еще было очень смешно, когда нам поставили телефон – в коридоре. И когда раздавался звонок, я вскакивала с дивана и мчалась в коридор. Тима тоже вскакивал и мчался под диван, думая, что надо спасаться. Постепенно я его перевоспитала: сначала он очень напрягался, когда раздавался звонок, а я не вскакивала. Я гладила его, спокойно вставала и шла к телефону. Так он научился не пугаться...
Давно это было. Лет 20 назад.
© Евгения Перова