Про Мартовского Кота. Дмитрий Чеснов

Днем и в ночи, видя месяц двурогий,
Мартовский Кот щеголял по дорогам...
Редко он ночь коротал на подушке.
Клочьями вздыблена шерсть на макушке,

Взгляд - словно две подключённые фары...
Словом, довольный собою котяра!
В каждом дворе заводил он по кошке,
Чередовал их, менял понемножку...

Скука брала - исчезал в синей дали,
Только подруги его и видали!
Взгляд озорной, хвост трубой - и вперёд,
Там, впереди, неизведанность ждёт!

В вечных гуляниях видел он смысл,
Ни от кого никогда не зависел...
Но вот, однажды, на узкой дорожке,
Встретил одну симпатичную кошку...

Вмиг позабыв вереницу подруг,
Странное чувство изведал он вдруг!
Как сладкоежку большая ириска
В плен его душу взяла эта Киска!

Тут же, схватив свое сердце в охапку
Кот положил к её беленьким лапкам.
Сам неожиданно переменился,
И в "одомашненного" превратился.

Бросил привычки свои удалые,
То, чем гордился всегда в дни былые...
Больше не пел по ночам у ворот...
Словом, стал очень сознательный кот.

Вместе они по дорогам гуляли,
Прыгали, бегали или играли
Кошек других кот уж не признавал.
"Мартовским" быть он совсем перестал.

Только не долго все это продлилось.
Кошечка где-то во времени скрылась...
Белая шерстка в тумане мелькнула,
И в белых хлопьях навек утонула.

Кот же, когда проводил её взглядом,
Понял, чего же сейчас ему надо.
Сделав по улицам города круг
Тут же нашел себе новых подруг.

Новые песни и новые встречи,
Снова орал по дворам каждый вечер...
Вновь стал проклятием для всех вокруг -
Словно и не исчезал этот друг!

В каждом дворе у него вновь по кошке,
И чередуются все понемножку.
Всклочена шерсть на макушке опять,
Просятся лапы по крышам гулять...

Поднят трубою взъерошенный хвост...
Этот усатый не так уж и прост!
Черный, как самые тёмные ночи!
Делает снова лишь то, что захочет.

Ух, разбегайся с дороги народ! -
В городе водится Мартовский Кот!!!