Несостоявшееся сватовство (Навеяно серией рассказов "В избушке Бабы-Яги")

Повадился Кощей Бессмертный регулярно раз в сто лет летать к бабе Яге свататься. Звякнет по спутниковой связи, мол, жди, подруга. Прилетит этаким орлом – взор соколиный, нос ястребиный, кота Баюна сапогом со шпорою пнет, чтобы под ногами не путался, зубом одиноким и лысиной сверкнет, поллитровку зубровки на стол и давай свататься. Яга из печи щи с пирогами на стол мечет, гостя дорогого, как и полагается, потчует. И хоть Яга Кощею регулярно отказывала, но не категорически, из девического кокетства оставляя Бессмертному кое-какую надежду на судьбоносное изменение его социального статуса в недалеком, лет этак через пятьсот, будущем. А Баюну страсть, как не нравилось, что женишок так всегда и норовит его побольнее пнуть, а то и вовсе на хвост наступить. Яга, как и всякая девица на выданье, к прилету жениха была не прочь слегка примолодиться да прихорошиться. Пошлет Баюна в лес за травами со списком, рецепт у ней особый, травы в котел, зелья наварит, умоется – ни дать, ни взять Аленушка. А Кощей так и тает. Ну, Баюну-то пальца в рот не клади – укусит! Только Кощей отзвонился, Баюн мешочек в лапы – да в лес, за травами, стало быть. Набрал дурмана, болиголова да других всяких прочих ядовитостей, Яга травы в котел, наварила зелья, умылась, жениха поджидает. Кощей на порог, кота, как водится, пнул хорошенько и к Яге с объятиями. Да так и обомлел! Черна, страшна, как печеное яблоко! Кощей зубровку поглубже в карман пропихнул, делами срочными отговорился да и рванул за тридевять земель, куда подальше. Яга слегка озадачилась, в зеркало глянула – и озадачилась еще больше. «Ах, ты, паршивец! Пакостник этакий!» Кота всего за уши оттрепала. Правда, долго на Баюна Яга сердиться не умела. Сели обедать да за обедом и помирились. Щи ели, пирогами закусывали, а зубровка и своя была, еще от прошлого сватовства оставалась.
© Маргарита Матвеева