Кот, мой последний оплот. Ксения Подорожникова

— Выбрось ты этого мерзкого Валькиного кота! Из-за него я скоро вообще не смогу приходить в мою же квартиру! Возмутительно! — говорила Славе мама.

Жилплощадь, которая когда-то обозначалась мамой как Славина, все чаще превращалась в маминых оборотах речи в ее собственную.

Но Слава держался и не хотел выбрасывать кота.

Даже когда Сигизмунд пометил сумку и туфли мамы, и когда проделал те же действия в отношении вещей его временных подружек, он испытывал смешанные чувства: дискомфорт от проделок коварной зверюги и облегчение от ухода женщин. Хотя и пришлось возместить материальный ущерб. Это справедливо!

Коварный Сигизмунд после ухода каждой потенциальной жены становился ласковым и мурчал. Но самой большой победой он все же считал испорченные аксессуары и настроение самого крупного своего противника, Славиной мамы. Когда она уходила — котяра потягивался всем своим огромным пушистым телом и замирал, зажмурив глаза в предвкушении того, что хозяин почешет ему животик. В таком положении кот лежал долго и выглядел особенно счастливым.

— Ну, Сигизмунд, погоди! Вот увидишь! Я не вернусь к Валентине и женюсь на ком-нибудь получше. Думаешь, я не понимаю твой план, зараза ты пушистая? — задавал коту Слава очередной риторический вопрос.

Но сибирский кот спокойно возлежал на еще более старой, чем он сам, кассетной магнитоле, из которой доносились песни любимого Славой, котом и бывшей женой Славы Высоцкого: «Если вы не отзоветесь — мы напишем в спортлото…»

Сигизмунду было уже семь лет. И кот давно не верил словам. Если бы хозяин хотел жениться — то давно бы женился. А если бы хотел чаще видеть маму — то давно бы хотя бы разок его как следует наказал.

Но нет, Слава только для виду на людях делает вид, что сердится. А потом угощает чем-то вкусненьким. Сигизмунд размышлял о том, что люди часто сами не знают, чего хотят. Потому коты помогают людям стать более логичными, а вовсе не пакостят, как утверждают некоторые злые человеческие языки… к счастью, немногочисленные.

***

Слава смотрел на огромный экран и придирчиво перелистывал фото самых разных женщин.

Одни смотрели скромно: мол, буду хорошей хозяюшкой и не стану «отсвечивать». Другие глядели на Славу дерзко и обещали взглядом, что хотя бы несколько ночей все будет хорошо. Третьи выглядели жеманно: мол, я люблю до слез… но не тебя, а себя. Четвертые были какие-то загруженные и строгие: наверное, из них получились бы хорошие матери, но явно любят поучать. Пятые были «мутные»: иначе зачем одевать на фото для сайта знакомств мешковатую одежду, за которой не видно ни достоинств, ни недостатков. Шестые — уж слишком разбитные и явно с проблемами эстетического восприятия себя в частности и эротики в целом: лежали на диване в игривой по, их мнению, позе на фоне бабушкиного ковра. Седьмым явно не хватало женственности: ну кому нужно что-то среднее между мужчиной и женщиной. Восьмые были просто заранее не такие по разным причинам.

И самый главный недостаток этих женщин — все они были не Валей.

***

Эти фото Слава отобрал после тщательного общения на сайтах знакомств. Затем, применив талант аналитика, распределил по категориям. И теперь лично проводил телефонные собеседования с претендентками на роль будущей жены и, если дама оказывалась мало-мальски вменяемой — назначал встречу в дешевом кафе. Далее все было просто. Слава говорил о своих планах жениться и приглашал в двушку в Подмосковье. И если избранница соглашалась — ее ждало главное препятствие с величественным именем «Сигизмунд». Коту не нравился никто. Или, скорее, не нравился Славе? Так ли это уж это важно… Главное - женитьба откладывалась. И все были этому рады.

***

Кот достался Славе от первой жены Валентины. Они поженились двадцать лет назад, когда оба еще учились в институте на первом курсе.

Тогда Слава не выбирал так изощренно невест. С женой познакомился в библиотеке. И она понравилась ему просто потому, что от ее улыбки на душе становилось легко и радостно, будто начиналась оттепель.

Через пять лет у них родилась дочка Зойка. А еще через пять — появился Сигизмунд. Когда Зойке исполнилось шесть, а Сигизмунду — год, то Слава развелся.

Почему? Да просто был обычным молодым дураком, который не готов пойти даже на малейшие уступки и считал, что эта постоянное ровное горение Валькиной любви — не величайшее сокровище, а нечто само собой разумеющееся. Да и мама подливала масла в огонь.

— Слава, ну зачем тебе эта Валька? Она же провинциалка. А у тебя — собственная квартира, хоть и записана на меня, — говорила ему мама. — Но ведь мне недолго осталось, и я хочу, чтоб ты выбрал, наконец, достойную жену.

Мама постоянно рассказывала сыну, что женщины — как матрешки. Сначала — маленькая. А потом - все больше, лучше и наряднее. Одна другой краше. Потому, мол, не надо бояться выбирать. Это мать — одна. И квартира — чаще всего тоже одна. А вот жен может быть много.

***

— Валька, ты слышишь, что моя мама говорит? Ты бы работала над собой. Ведь мне грустно. А это значит что? — спрашивал у нее Слава.

— Что ты опять целый вечер играл на компьютере, бездельничал и поедал бургеры с пивом? Тут уж кому угодно станет грустно! — отвечала жена. И Сигизмунд одобрительно мурлыкал. Он всегда поддерживал его бывшую.

— При чем тут это! Если мне грустно — то это потому, что ты меня не вдохновляешь, — заявлял муж.

— Слава, надо было из ансамбля народного танца жену присмотреть. Она бы плясала в нарядном сарафане. А я работаю, между прочим. И воспитываю нашу дочку. Ведь твоя зарплата — сам знаешь, не больше моей. А что до Зойки — на прошлой неделе мне пришлось напоминать тебе, что у нее день рождения. И ты все равно не купил подарок. Пришлось врать, что ты выбирал подарок вместе со мной… И вообще, если хочешь знать — мне тоже грустно! Твоя мама со своей песней про матрешек и лучших жен, которые тебя ожидают, уже очень закаляет мое терпение. Но я ведь молчу и не жалуюсь… Я и так с тебя ничего не требую, — сказала жена.

Сигизмунд, урча, потерся о ноги Вали. Он явно был с ней согласен.

Хотя, возможно, просто опустела его миска. Трудно было понять — интересовало ли кота что-то, кроме еды. Ведь Сигизмунд напрочь отказался уезжать от Славы после развода. Сначала Слава даже гордился: мол, вот как кот его любит. Но как оказалось, хитрое животное готовило зловещий план.

***

Сразу же после ухода Валентины кот начал в каждый приход Славиной мамы помечать ее обувь. И эта битва продолжалась уже шесть лет… Похоже, мама проигрывала. Ведь она приходила все реже. И всегда - в дешевых туфлях и с запасной парой обуви.

Мать даже начала считать сына сумасшедшим — помешался на своем «оборзевшем« Сигизмунде.

На самом деле сын честно пытался бороться с котом первое время. Но как бы Слава ни закрывал кота в комнате — тот каким-то образом выбирался в неожиданный момент и делал свое коричневое или желтое дело.

Будучи аналитиком Слава не мог не заметить, что сопротивление коту бесполезно. И прекратил всяческие попытки. Иногда ему даже казалось, что он тайно радуется тому, что не может жениться повторно и что с матерью видится все реже.

***

— Валь, ну как вы там с Зойкой? Приедете ко мне в этом году? Сигизмунд вас ждет! — сказал Слава бывшей жене. Так уж у них повелось. Бывшая жена и дочка на месяц приезжали к нему каждый год. Супруги решили, что совсем забывать отца девочка не должна.

— Мы как всегда отлично! Раз Сиги ждет нас — конечно, приедем. Передай ему от меня привет. — сказала Валя.

У Славы и его жены уже шесть лет была такая игра. Она делала вид, что кого-то ищет. Но не может найти — потому что все ухажеры не нравятся Зойке. А Слава делал вид, что невест отвергает Сигизмунд.

Один не мог признать, что мамин «принцип матрешек» (каждая женщина лучше предыдущей) если и работает, то в обратную сторону.

Другая все никак не могла напрямую высказать давние обиды и обсудить, что им делать теперь. Потому делала вид, что приезжает к пушистому сибирскому коту.

***

— Сиги! Сиги! Милый пушистый звереночек. Как же мы по тебе соскучились! — кричала Зойка. Ей исполнилось двенадцать лет. И она тоже усвоила от мамы, что с папой надо как-то поосторожней... А вот кот может выдержать любое количество любви.

Сигизмунд подпрыгивал, как котенок, и ловил какую-то невидимую бабочку. Потом носился по всей квартире. И, наконец, уснул на руках у Зойки.

Слава и Валя, как в прежние времена, что-то вместе готовили на кухне. Он строгал салатик. А она готовила первое, второе и десерт. Но Слава делал вид, что самая сложная часть работы — на нем. В общем, семья воссоединилась. Хоть и временно.

— Слав, готовь и на твою маму. Соседка снизу уже наверняка доложила о нашем приезде. Наверняка твоя мама придет прямо сегодня.

— Ну, не знаю, Сигизмунд терроризирует ее. Ты же знаешь… Так что если мама и придет — то не сегодня, — упрямо спорил Слава.

В этот момент раздался звонок в дверь, и на пороге возникла Валина бывшая свекровь. Тут же с порога раздалось традиционное:

— Уберите этого мерзкого кота! Кто-нибудь уже отвезет его, наконец, на помойку? — начала она привычную тираду. Хотя даже она понимала, что Сигизмунд здесь важен и нужен. Он здесь царит. Он — на своем месте. Пусть даже и квартира записана на маму Славы.

— Мама, Сигизмунд всегда будет жить со мной. И Валя с Зойкой тоже навсегда останутся со мной. К чему скрывать — все равно ты все узнаешь. Если ты хочешь, чтоб кто-то из нас покинул квартиру, то мы уйдем только все вместе. Да, девчонки? — Слава посмотрел на Валю и Зою. И те только удивленно кивнули. Слава и сам бы удивился, если бы не готовил эту лаконичную речь целый год.

— Ах, вот как, значит, кот тебе дороже матери! Кто угодно тебе дороже матери! — заверещала мама.

— Мам, ты мне очень дорога. Но я не готов ради тебя отказаться от всей остальной моей жизни. А кот — просто был моим последним оплотом, пока я принимал это решение. Но теперь решение принято. И Сигизмунд — больше не крайний. Он - не виноват. Виноват я.

— Слава, ты подумай очень хорошо. И если ты все решил — прошу тебя через месяц освободить квартиру. Жаль это говорить и надеюсь, что ты одумаешься… - Она поспешила снова надеть туфли и тут завопила:

— Ааааааааа! Этот мерзкий кошак опять пустил свою струю… Сигизмунд! Да чтоб тебя вместе со всеми твоими подельниками… - мама Славы вдруг перестала кричать. Села с сумками на пол. Обхватила голову руками и дико захохотала. Она смеялась без удержу и не могла остановиться.

Валя и Зойка испуганно спрятались в комнате.

— Мам, что с тобой? Тебе плохо? Вызвать врача? — удивился сын.

— Вызови, Слав. И желательно — психиатра, — вдруг спокойно и абсолютно без истерики ответила мама.

Она многое хотела сказать сыну. Ей было бесконечно жаль, что она из вредности столько лет портила жизнь любимому сыну. Ведь очевидно: он любит эту Валю. И у них ребенок. Но все это очень сложно сказать после стольких лет глухой обороны. И тогда мама Славы прибегнула к чудодейственному средству — и обратилась к единственному, с кем она могла говорить спокойно и знала, что он ее не осудит.

— Сигизмунд. Ты абсолютно прав. Мне неприятно это признавать, но мне пора отстать от Славы. Ты уж попроси его и Валю, и мою внучку остаться в этой квартире. Не надо никуда уходить. Ты постараешься? А я прощу тебе все твои грехи. Оставим все в прошлом, Сигизмунд. — к удивлению всей семьи, кот впервые в жизни забрался на колени все еще сидевшей на полу женщине и примирительно замурчал. Нет, он не потерял чувство собственного достоинства. Но просто признал в маме Славы такую же сильную личность, как он сам. Ведь только сильные признают ошибки. Особенно если прошло много времени…

***

— Слав, мы вообще-то никогда не говорили о том, что снова будем жить вместе… — нерешительно сказала вечером Валя. — Зойка меня спрашивает — почему это я ей не сказала… Я обещала завтра все рассказать.

— Валь, ну считай это моим предложением. Завтра куплю кольца. Ты выйдешь за меня? — спросил Слава.

— Ага, — не раздумывая, ответила Валька и продолжала грызть орешки и смотреть какой-то женский сериал про любовь. Только чуть убавила звук.

— Ну и хорошо. Тогда завтра выберешь кольца. Раз не надо снимать квартиру — можно выбрать дорогое, — буднично сказал Слава. Он, как и Валя, боялся спугнуть свое счастье. И притворялся, что все просто идет по плану.

— Насколько дорогое? — с остатками вредности в голосе спросила Валя.

— Ну, вон там в конверте под пузом у Сигизмунда денежки лежат… Сама посчитай. А я — спать. Мне завтра надо выглядеть хорошо. У меня завтра обручение с женщиной моей мечты. — Славка уже через несколько минут заснул на диване крепким сном.

Валька решила не тревожить кота. У него ведь тоже был тяжелый день. Да и разве кольцо так уж важно… Это она так, для поддержания разговора спросила. Трудно начинать разговаривать с бывшим, как с будущим.