Наш город стоит на море, поэтому в сезон отпусков его главными богатствами становятся золотой песок пляжей, мерно бегущие волны, стройные ряды гостиниц и сувенирных лавок. Летние кафе гостеприимно распахивают двери для посетителей, неспешно гуляющих вдоль пирса, предлагая мороженое и прохладительные напитки на любой вкус. Особой любовью приезжих пользуется местное лакомство – сдобные булочки, щедро посыпанные коричной пудрой, - и все лето дурманящий аромат пряностей наполняет рыночную площадь, образуя причудливую смесь с соленым запахом моря. Это напоминает о временах, когда отважные капитаны отправлялись на край света за диковинными приправами, маслами и тканями, рискуя навсегда остаться среди бушующих волн.
Размеренно и неспешно проходит городская жизнь: люди никуда не торопятся, машины ползут по песчаной дороге, поднимая в воздух целые облака пыли. С центральной площади доносится журчание фонтанов, а на окраинах все растворяется в полуденном мареве, превращаясь в манящий мираж. По тропинке, уходящей в горы, степенно передвигаются крупные виноградные улитки, у заборов буйно цветет акация, а под ноги зазевавшимся прохожим так и норовят упасть переспелые каштаны, но это никого не огорчает. Солнце припекает все сильнее, и в тени деревьев так приятно задержаться, глядя сквозь зонтики листьев на яркое небо и слушая пронзительные крики чаек. Только им, похоже, и не сидится на месте.
Наш город похож на сотни других приморских городов, жизнь в нем такая же тихая и размеренная, и все-таки в глубине парка прячется нечто, привлекающее к нам туристов из разных уголков света. Там, где замирает человеческая жизнь, где в зелени теряются из виду бетонные глыбы домов, начинается загадочное царство кошек. Прямо на деревьях кто-то построил уютные домики, в которых эти грациозные животные могут отдыхать и общаться друг с другом, а в густой траве нужно двигаться осторожно, чтобы не наступить на одну из бесчисленных мисок – в них туристы оставляют угощение для пушистых обитателей парка. Посреди необычного города кошек всеобщее внимание привлекает белеющая в кустах акации мраморная статуя. Выполненная в натуральную величину, она изображает невысокую, стройную женщину, одетую в простую крестьянскую блузку и длинную юбку. На щиколотках босых ног виднеются браслеты. Лицо кажется добрым и смутно знакомым. Прямые волосы спускаются на плечи, а на лбу красуется широкая лента. Вот, пожалуй, и все. Ничего примечательного в этом образе нет, но интересно другое: никто не сможет вам сказать, кто такая эта женщина. Даже имени ее никто не знает, а история, благодаря которой парк стал убежищем кошек, давно превратилась в легенду.
Я услышал об этом в далеком детстве, когда море еще представлялось океаном, а каштановая роща – сказочным лесом без конца и края. Говорят, что кошки жили здесь всегда. Они свободно бродили по окраинам города, населяли пристань и оранжерею, гуляли по крышам и превратили заборы в собственные улицы и проспекты. Люди относились к ним, как к чему-то само собой разумеющемуся – в те времена кошек не держали в домах, но и не прогоняли, если им случалось забрести в чей-то сад или дровяной сарай. Кто-то верил, что встреча с ними предвещает удачу, кого-то, напротив, пугал блеск их светящихся глаз, но в целом никому до них не было дела. Кроме нее.
Никто не знает, откуда пришла эта женщина. Она появлялась каждый вечер, всегда – в одно и то же время. Невысокая, стройная, с прямыми черными волосами, перевязанными зеленой лентой. Глаза у нее тоже были зеленые – яркие и живые. Ее видели в одной и той же одежде, в любое время года и в любую погоду. Белая крестьянская блузка, пестрая длинная юбка, нить коралловых бус на загорелой коже. Звенящие браслеты на ногах оповещали всю округу о ее появлении, и тогда на улицах начинало твориться нечто невообразимое. Со всех концов города, из парков и магазинов, с рыночной площади и с побережья – отовсюду сбегались кошки. Их было много – десятки, может быть, сотни. Самые разные : гладкие, как галька, и пушистые, как облака, всех окрасов, возрастов и мастей, – они спешили на зов золотистых браслетов. Хвосты, усы и лапы находились в постоянном движении, все старались подобраться поближе, будто ожидая чего-то. Женщина опускалась на колени и доставала из-за пояса мешок, в котором хранились лакомства для усатой артели. Видно было, что этот ритуал повторяется не первый раз. Она гладила кошачьи спины и головы, что-то тихо приговаривая, но даже случайный прохожий не смог бы сказать, что это были за слова. Такого языка у нас никогда не слыхали. Между тем кошки с аппетитом обедали, дружно облизываясь шершавыми языками, а женщина улыбалась, и улыбка эта сияла, как солнце. Ветер с моря затихал, скрываясь в зелени, шум волн едва доносился с причала, и только звон браслетов мог нарушить волшебную тишину. Кошки тут же вскакивали на лапы и разбегались, кто куда, а женщина уходила в сторону моря, туда, откуда поднималось солнце. Говорят, у нее вовсе не было дома, по крайней мере, никто не видел, где она поселилась. Она гуляла свободно, совсем как кошка, но всегда возвращалась в сад.
Город жил, как заведено – часы, недели и месяцы растворялись в набегающих волнах, а женщина с браслетами на лодыжках кормила бродячих кошек. Люди привыкли к ней, как привыкают к движению солнца, и постепенно перестали замечать. Пользовались прежней свободой и кошки – тенями сновали они по садовым дорожкам, селились на крышах и чердаках, никого не тревожа… Так же тихо, ленивой кошачьей поступью, в город прокралась беда. Сначала это были смутные слухи: в доме рыбака заболел ребенок, и вылечить его никто не мог. Красные пятна на коже и невыносимый жар были симптомами странной болезни. Не помогали ни травы, ни свежий воздух, ни душистые притирания, которыми пользовались в те времена доктора. На шестую ночь мальчик умер, а вскоре заболел его отец. Тревожные слухи множились, и теперь все чаще шептались о том, что причиной всему стала кошка. Соседи видели, как она забрела в дом рыбака перед тем, как его сын слег в постель, чтобы больше не встать. Кошка терлась о ноги ребенка угольно-черными боками и громко урчала. Почему-то запомнилось, что на лбу у нее красовалось белое пятно, напоминающее звезду. Суеверные горожане увидели в этом таинственный знак. Сколько разговоров было про эту кошку! “Это она, - наконец решили люди, - принесла в дом болезнь!”
Тихая, уютная жизнь кончилась. Вскоре в округе не осталось ни одного дома, куда не заглянула бы смерть. Целые улицы превращались в кладбищенские аллеи, только ставить памятники было некому. Дома сжигали вместе с лежащими в них покойниками, чтобы хоть как-то остановить распространение неведомой хвори, но она подкрадывалась к новым жертвам, и никто не различал ее шагов. Цветущий город умирал.
Закончилась неприметная, вольная жизнь кошек: не сумев понять, как спастись от страшной болезни, люди поспешили найти виноватого. В атмосфере всеобщего страха слухов и суеверий оказалось достаточно, чтобы началось невиданное доселе дело – человек вступил в борьбу с природой. По всему городу отряды добровольцев ловили и убивали кошек. Их десятками топили в море, и одной из первых – ту самую, черную, с белым пятном на лбу. Наконец сами волны взбунтовались против бессмысленной жестокости людей.
Шторм разразился внезапно, застав врасплох немногих оставшихся в живых рыбаков. Даже самые бывалые из них не различили предвестников грядущей бури, и несколько лодок пошло ко дну вместе с несчастными гребцами. Потом будут говорить, что жертвам стихии напоследок улыбнулась удача, ведь шторм принес с собой такой невыразимый ужас, что живые позавидовали умершим, желая ничего не видеть и не чувствовать. В час, последовавший за рассветом, когда волны в исступленном безумии набрасывались на берег, кто-то заметил черную тень на фоне багровеющего неба. Это был корабль, каким-то чудом не ставший добычей морской пучины. Он беспомощно метался среди волн, то скрываясь из вида, то снова появляясь уже чуть ближе к берегу, пока неведомая сила не швырнула его к самому причалу. Тут же, словно подчиняясь коварному колдовству, ветер улегся, и наступил полный штиль. Несколько смельчаков, наблюдавших за странным действом, решились осмотреть загадочное судно, но как только один из них приблизился, с деревянной палубы на берег сплошным потоком хлынули крысы. Они в считанные минуты наводнили весь город, заполонили сады и парки, став полноправными хозяевами в покинутых домах и магазинах, но самая страшная находка ждала людей впереди. Команда и капитан неизвестного судна были на своих местах, но их застывшие глаза не видели восходящего солнца – на борту несли бессрочную вахту мертвецы. Их тела были покрыты такими же красными пятнами, какими проявляла себя болезнь, пришедшая в город, и, как вскоре стало понятно, принесли ее крысы. Теперь они свободно разгуливали по площадям и проспектам, и некому было положить конец этому варварскому нашествию, ведь во всей округе совсем не осталось кошек. Тогда кто-то припомнил, с чего все началось. Та самая черная кошка, обвиненная в распространении заразы, кинулась в дом рыбака следом за крысой, укусившей ребенка. Она пыталась защитить горожан от опасности, но стала жертвой суеверного ужаса. Запоздалое раскаяние овладело сердцами людей, и они просили у богов, имен которых история не сохранила, прощения за то, что вступили в схватку с природой.
Долгое время их мольбы оставались без ответа, пока одним тихим вечером со стороны пристани не раздался легкий перезвон колокольчиков. Дальнейшие события, скорее всего, исказила человеческая память, потому что такого просто не могло быть. Говорят, следом за переливчатым звоном прямо из моря вышла женщина в белой крестьянской блузке и пестрой юбке. Она улыбалась немного печально, но глаза ее всех прощали своим изумрудным светом. Ровным шагом двигалась она вдоль покинутых домов, не страшась вступить в царство крыс, а следом за нею, словно диковинная свита, из моря выходили кошки. Гладкие, как галька, и пушистые, как облака, всех окрасов и мастей, с горящими глазами и задранными вверх хвостами, они разбегались по узким улочкам, теряясь среди теней. Эти кошки были гораздо крупнее тех, что жили здесь прежде. А первой торжественно шествовала одна, решительно прокладывающая себе дорогу среди соплеменников: она была совершенно черной, только на лбу красовалось белое пятно в виде звезды. В считанные часы кошки избавили город от крыс, а женщина исчезла на том самом месте, где теперь белеет мраморная статуя. Болезнь отступила, и благодарные жители отметили так свою спасительницу, имени которой так и не узнали, а вокруг построили дома для кошек.
Теперь наш город похож на сотни других приморских городов, жизнь в нем такая же тихая и размеренная, и только старая легенда да кошачьи песни по ночам напоминают нам о том, какие чудеса таит в себе природа.