Смешные картинки кошек с прикольными надписями (Страница 41)

Была у меня когда-то давным-давно кошечка, серенькая, классически обыкновенная с красивыми выразительными, будто подведёнными глазами. У неё было много всяких разных забавных особенностей, о которых я до сих пор вспоминаю с умилением. Ма-шенька была грациозная, чтобы не сказать тощая. И было с чего. Когда её звали поесть, не шла, не отзывалась, ждала спокойно, когда придут, подхватят обеими ладонями под животик и отнесут её всю такую мягкую, как тряпочка, со свесившимися безвольно лапками и хвостом на кухню к мисочке. Начинать не торопилась, долго обнюхивала содержимое, ела медленно, нехотя, в конце брезгливо дрыгала задней правой и отходила в сторонку, непременно оставив в миске кусочек-другой, кому, ей одной известно, но ритуал соблюдала неукоснительно. Потом сидела, ждала, требовательно глядя мне в глаза. Во исполнение того же ритуала после еды полагалось сесть, положить её на колени животиком вверх и нежно поглаживать этот её беззащитный пятнисто-рябенький животик и рассказывать ей, какая она красивая, умная и любимая девочка. На мурчанье была скуповата и чтобы его заслужить, нужно было сильно постараться. Из какой бы то ни было посуды пить категорически отказывалась, надо было в ванной включить воду, набрать её в ладони, и тогда она, оперевшись передними лапками в край раковины, начинала лакать из ладоней воду маленьким тонким розовым язычком, блаженно облизываясь. Столько лет прошло, но и сейчас ещё нет-нет, да и вспоминаются эти её милые привычки, и где-то там в груди слева что-то отзывается тупой и щемящей болью…

У соседей супер-породистый кот, которого балуют и холят. Дорогой корм, регулярные обследования. Но тут им понадобилось на месяц уехать в другую страну, а меня попросили, чтобы кот пожил со мной. Денег на корм дали, номера больнички дали, всё как надо. А когда через месяц приехали – кот отказался от меня уходить. Когда его силой унесли к соседям – три дня не ел. Теперь он живёт у меня, а соседи выплачивают мне «пособие по содержанию» и заходят повидать любимца. Сама в шоке.

Бедный, бедный Шарик мой,
на всю голову больной…
Ни за что его не брошу,
потому что он хороший.
Шарик, он такой добряк,
не похожий на собак,
дружит во дворе с котами
и играет с голубями,
никого не обижает,
не кусает и не лает,
он оближет всех подряд
и любому очень рад.
Пусть говорят, что он с приветом,
я люблю его за это…

Поскольку я в детстве часто болела, бабушка (мамина мама) решила из Подмосковья переехать к нам в Ригу на несколько месяцев. Вместе с ней стать рижанином предстояло коту Барсику, потому что оставить на столь долгий срок животное было негде.
Мы чокнутые. Нам неведомо, что котов просто так возить в поезде нельзя.
— Высадят вашего Барсика в Себеже на границе и пойдёт он в лес волков кормить, – ляпнула соседка по купе. Сказала и уснула. А два человека, старый и малый, остались сидеть как вкопанные. Полночи мы пили чай, таращили глаза в темень за окном и думали, где бы спрятать кота...
Барсик был немой. Ни мяукать, ни тем более орать он не умел, и это нас вдохновляло. Бабушка попыталась запихнуть кота в сумку ненавистной соседки, пока та спит.
— Пусть заодно нассыт ей на оренбургский, пуховый платок, – приговаривала Мария Дмитриевна, закрывая молнию. Но тут же передумала, так как сумки иногда обыскивали. А если найдут даже в чужих вещах, кота мы всё равно потеряем.
Я уже представила себе скандал, как я встану в позу, громко крикну: «Раз так, прощайте!» и пойду плакать на ночной перрон. Но тут на бабушку снизошла божья благодать в виде гениальной мысли. Было решено опоить кота валерианой, чтобы стал смурной, и запихнуть в рейтузы, прикрыв сверху балахоном.
Той ночью Барсику досталось. Валериану дурень смаковал, тёрся мордой об пол, ложился на спинку и раскидывал лапы в разные стороны. Бабка его переворачивала, тыкала мордой в миску и угрожала, что если он сейчас же не выжрет дозу, то через час его бубенцы раскидают себежские волки вдоль железной дороги. Впрочем, хмельного Барсика трудно было напугать.
Когда наконец-то по нервной системе кота шандарахнуло и он обмяк, предстояло страшное – уйти в недра бабкиных рейтуз. Тут не задалось. В области живота кот не держался и сползал вниз, создавая видимость, что бабка наваляла в штаны.
— Нет, так не пойдёт, Лен, давай его сюда, – Мария Дмитриевна распахнула кофту, схватила Барсика за шкирку, просунула его под бюстгальтер, зафиксировав голову кота между грудей. Барсик дёрнулся во сне, но бабка дала ему по жопе, чтоб не забывался.
— Если найдут, скажу, что от сглаза к сердцу прикладываю, – сказала бабушка, закрыла молнию до самого подбородка и села у окна.
— Наркотики, оружие, запрещённые препараты везёте? – спрашивал пограничник.
«Знал бы ты, дядя, что мы везём на теле бабушки от сглаза...» – думала я, мотая головой.
Обе границы мы прошли благополучно. Утром пьяного кота положили в сумку и отправились домой. Никогда я не видела Барсика таким счастливым. Видимо, про рейтузы он не помнил.