Смешные картинки кошек с прикольными надписями (Страница 625)

— И шо за несчастье такое нам досталось! — говорила мама, гладя огромного черного недотёпу по имени Курдик.
«Несчастье» было очень добрым и ласковым существом, а ещё… А ещё он всем помогал и со всеми соглашался. Ну прям ангел небесный. Хотя… Как посмотреть, а точнее, послушать.

Жили они в своем просторном доме с небольшим участком. А у соседей жила не пойми какой породы собака, которая отчаянно выла, когда хозяева уходили на работу и оставляли её одну.
Ну так вот. Курдик повадился ходить в их двор и, усевшись напротив собачки, старательно ей подвывал. Получалось у него плохо. Очень напоминало весенние кошачьи концерты. Но он был доволен. Судя по всему. Пока соседи из соседних домов не пришли со слёзной просьбой не отпускать нашего культурного кота к этой собаке.
Тогда он стал приставать к собакам, которых выгуливали по улице, проходившей вдоль наших домов.
Курдик бросался с радостным мявом к каждой проходящей собаке и шёл рядом, оглашая окрестности своими рассуждениями. Причем всё время заглядывал ей в морду и норовил лизнуть. Собаки шарахались от него, и вскоре все владельцы перестали водить их мимо нашего дома.

Но Курдик не унывал. Культурное, воспитанное и общительное существо, я вам скажу, дамы и господа, всегда найдёт применение своему таланту.
Так что он переключился на нашу домашнюю живность. Не найдя на улице отклик своим душевным порывам, он полностью перенёс своё внимание на двух кошек, которые никогда на улицу не выходили, и на всех прочих обитателей дома.

Вы бы видели, как он их облизывал. Правда, для того, чтобы это сделать, ему приходилось гоняться за ними полчаса, а, загнав в угол, прижать лапой к полу. Несчастные создания оглашали дом яростным визгом с нотками обречённости.
То же самое он делал с домочадцами. Если кто не успел закрыться от него в своей комнате, то почитай пропало. Спокойно «умереть» он не даст. Проще говоря, залижет и оботрёт со всех сторон, а потом, скинув ноутбук со стола, уляжется на его место и, широко раскинув лапы, потребует животочесания.

В этот вечер они принимали гостей, и все хорошо посидели в зале на втором этаже. А потом приехавшая в гости семья пошла спать в мансарду. Лето в разгаре, и там было просто замечательно: птички поют, ветерок с дивными запахами.
А хозяева остались спать в комнатах на втором этаже. Все были выпивши. Так что никто не почувствовал дым.
Загорелось что-то внизу и пошло быстренько наверх. Ну так вот, о чем это я?
Ах, да... Я о культурном, общительном и надоедливом несчастье по имени Курдик.

Курдик разбудил гостей, бросаясь им в лицо и тревожно вереща. Потом, исцарапав руки и ноги своих хозяев, поднял их. Он провёл людей, ещё не успевших протрезветь, сквозь дым к заднему выходу, а потом вернулся.
За двумя кошками-недотёпами. Они забились под диван и, видимо, уже задыхались.
Курдик, схватив каждую из них зубами за шкирку, выпрыгнул в окно, а потом… А потом, обожжённый, облизывал своих кошачьих подружек, пытаясь успокоить.
Приехавшие пожарные потушили дом, который, к счастью, не успел сгореть.
А после гости и хозяева на машине поехали с Курдиком к врачу. И не говорите мне, что пьяному нельзя за руль. Я это и сам знаю. Но случай был особый...

Кота долго лечили. Но ожоги прошли, а весёлый и общительный нрав вернулся к нему. Только теперь никто не отпихивал его и не называл несчастьем, когда он в очередной раз принимался за ласки. Даже кошки уже не прятались от него под диван. Со стоическими мордами они позволяли коту проявлять все грани его ласкового характера.

Спаситель Курдик – так его теперь называли в доме. А спасённая им семья привезла в подарок огромную такую кошачью горку из всяких многоэтажных построек. А на самом большом домике была надпись, сделанная их ребёнком: «УДИВИТЕЛЬНОМУ КОТУ КУРДИКУ».

И фото всей семьи с котом на руках.

Этот случай из жизни девочки описан в книге Гранина и Адамовича «Блокада»

Заснеженный блокадный Ленинград.
Бомбежек гром, и на земле застылой
Умершие на улицах лежат,
Никем не погребенные в могилы.
Вой ветра и разрушенных домов
Зияют устрашающе глазницы,
Мороз тридцатиградусный суров,
Буржуйка в старом доме чуть дымится.
Фанерой заколочено окно.
Коптит печурка, еле согревая,
В заледеневшей комнате темно.
Даю две крошки хлеба попугаю.
Немеют руки и больной живот
Уже который день нещадно сводит,
И примостился рядом тощий кот.
Молящие глаза с меня не сводит.
Так и сидим с питомцами втроём,
Замерзшие, и как же есть охота!
Мы нашу маму с нетерпением ждем.
Быть может принесет покушать что-то.
Бессильно закрываются глаза,
И сразу борщ горячий представляю,
Наш новогодний праздник год назад,
Пирог с капустой мамин вспоминаю.
Согреюсь хоть немножко кипятком
И, завернувшись в одеяло, лягу.
Накрою тёплым Мурзика платком,
Ему ведь тоже холодно, бедняге.
Стал на себя любимец непохож-
Живой скелет и в клочья шерсть свалялась.
Животных больше в доме не найдёшь.
Их в городе почти что не осталось.
Каким-то чудом Мурзик уцелел.
Стоит закрытой клетка с попугаем.
Как бы голодный кот его не съел.
Об этом всей семьёй переживаем.
Вчера подружка Лена умерла
И бабушка- соседка по площадке.
Скорей бы уж мамулечка пришла.
И в полусне я вижу шоколадку.
Нам говорит давно уже отец,
Что Мурзик может стать для нас спасением.
Он, очевидно, больше не жилец,
И съесть его придется, без сомнения.
Об этом даже думать не могу,
Такой кошмар себе не представляю.
Я горько плачу, слёзы щёки жгут.
Кота оставить папу умоляю.
Отец молчит и злится. С каждым днем
Я вижу, что терпение на исходе.
Он ходит мрачный. Нет лица на нём,
И от меня глаза теперь отводит.
***
Но всё однажды случай изменил.
Отец увидел, что стоит пустая,
Раскрыта клетка, где наш Кеша жил.
И на качелях нету попугая.
«Вот берегли сокровище своё,
А оно птичку бедную сожрало»
«Иди сюда! Они сидят вдвоём!»-
И я на стул на кухне показала.
В такое даже верится едва.
Друг к другу тесно, трепетно прижались
Два изможденных тихих существа.
Они, обнявшись, вместе согревались.
Незабываем этот эпизод.
Наш Кеша лёг усатому на шею,
И вокруг птицы осторожно кот
В клубок свернулся, попугая грея.
Отец заплакал… Что было потом?
Тянулись дни, что были сущим адом.
Мы выжили, и со своим котом
Мы праздновали снятие блокады.