Я – кот с глазами в цвет янтарных бусин.
Жил здесь всю жизнь (лет пять, по крайней мере)
У сердобольной ласковой бабуси –
В крестьянском небогатом интерьере.
Она чесала мех мой густо-рыжий
Часами и прощала все проказы.
В котятах я был хилым - еле выжил,
Благодаря старушке, и ни разу
Не ощутил сиротства, не был порот
(Хоть часто приползал к лежанке ночью,
И подавал неоднократно повод –
То мордой «всмятку», то ушами – в клочья).
Чаёвничали как-то мы с бабулей
Сентябрьским днём, не по сезону жарким.
Вдруг просвистела вдоль окошка пулей
И тормознула резко иномарка...
Мужик, цепями (на манер собачьих),
Как ёлка новогодняя, украшен,
Встал у оконца и давай маячить,
Топыря пальцы, типа «ново-рашен».
Мы вышли с ней за ветхие воротца,
Чтоб разрешить возникшую задачку,
А этот хлыщ слезами как зальётся! –
И тычет в навороченную «тачку».
А там, представьте, возлежит котяра –
Холёный, молодой (нездешней расы).
Мешок с прокормом и с решёткой тара
(Для экскрементов) из рябой пластмассы.
«Бабуля! Подержи кота с полгода!
Супруга чё-то невзлюбила, стерва!
Поверишь-нет? – Доходит до развода!
(Он – или я!) - Сплошной комок из нервов».
И сто рублей суёт, сгружает гада.
Я – в трансе от свершаемого акта.
«Бабуля, - намекаю, - мож, не надо?»
Она в ответ: «Да неудобно как-то»…
Снискал я славу «кошака в законе».
Привыкшие давно к единовластью
Все дамы в прилегающем районе
Приплод таскали ярко-рыжей масти!
Вдруг эта возникает «хабанера»!
Дезодорантом – тьфу! – разит, зараза!
(Всего обидней, что кошак размером
Превосходил меня в четыре раза)…
Он не прочухал, кто хозяин в хате,
И плинтус по периметру обнюхал,
За что укушен был и (очень кстати)
Пожалован моею оплеухой.
Был поделён старухин дом на зоны.
Он спасся бегством в спальне с наглой рожей,
Я, сызмальства привыкший «стричь купоны»,
Стал кухню контролировать с прихожей.
В отчаяньи заламывая лапы,
Призывно кошки завывали хором,
Но я сидел в засаде тихой сапой
И – прекратил таскаться по заборам.
Наверно, страсть охотничья взыграла –
Надеясь подвести его под взбучку,
Под дверью, изогнувшись интегралом,
Я ждал, когда кошак навалит кучку.
Но он себя повёл неадекватно –
Дверь приоткрыл холёным серым боком
И, шерсть взъерошив, воплем лихоматным
Дал мне понять, что глуп, но «не настоко».
И я напал, вцепившись в «галстук» белый!
Летели клочья, пыль столбом стояла!
Тут бабка, разнимая неумело,
Накрыла нас лоскутным одеялом…
Я был отшлёпан(!), неприятель – тоже
(За выдранную шерсть на поле брани),
И я злорадно наблюдал в прихожей,
Как йодом ему смазывали раны.
Он ночью сцапал выводок мышиный
И – штабелем – на чёрный день заначил…
А утром хлыщ приплёлся (без машины),
Забрал кота (с женой развёлся, значит).
Я счастлив был. А наглый кот старухе
Лизнул два раза руку на крылечке…
Потом мы с ней вдвоём для расслабухи
Лакали валерьянку из аптечки!"
