– Как ты мог?! Как ты мог?! – вопрошал я Бориса.
Он, по своему обыкновению, пялился в окно, за которым стояла ночь. Было ясно, что он отвернулся, чтобы избежать тяжелого разговора. Ночь – время разочарований; где-то там, во тьме, растворялась моя надежда на нормальный быт, мечты о семье, детях...
– Когда ты прекратишь эти свои дикие выходки? – Мне с трудом удавалось держать себя в руках. – Я не женат и еще молод, и вполне естественно, что я общаюсь с женщинами. Я жениться хочу. Да, да, жениться! А ты? В глаза смотри и отвечай!
Борис применил старый кошачий прием – «взгляд ангела», одну из тех ухваток, благодаря которым котам позволили жить с людьми.
– Если ты не прекратишь эти безобразия, не знаю, смогу ли я далее жить с тобой под одной крышей.
Взгляд Бориса стал слегка ироничным – в нем читалось: «Ну-ну. Собака лает, ветер носит».
– Мне Ольга нравится, она, наконец, приняла мое приглашение, я сегодня намечал романтический ужин в интимной обстановке. Чего ты приперся! Ну, пришел, так иди в другую комнату и сиди там тихо!
Борис, скотина, зевнул и уставился на меня, в его почерневших глазах место иронии заменило недовольство.
– Ольга – воспитанный человек, вида не показала, что твое присутствие нежелательно. Руку к тебе протянула, а ты?
Я перевел дыхание и налил себе вина из специально припасенной для этого дня бутылки.
– Что сделал ты, мерзавец! Вцепился так, что кровь пошла! А потом! Ну, обработали рану, перебинтовали. Сели за стол. Тихая музыка, свечи, рубиновый отсвет бокалов… Тут ты опять! Чего ты и где нажрался?! Что там тебя выворачивать под столом стало? Прямо под ноги Ольге! Господи, и эти звуки отвратительные! Ладно, прибрал за тобой, Ольга пошла в ванную, туфли помыла, поставила сушиться, все в шутку обращает, золотой человек. Опять за стол сели. Я же тебя в кладовке запер! Как ты сбежал, ирод?! Пролез ведь как-то, гад ползучий. Подкрался и сумочку ей пометил! Что за вещества там у вас в организме вырабатываются с вонью-то такой?! Еще и на платье попало… Ведь стыд и позор! Не выдержит этого никто! Не выдержит! Никак не уговорил остаться.
Я еще отхлебнул из бокала и помассировал себе затылок, вспоминая жуткий финал этого кошмара.
– А что мы увидели в прихожей, где стояли и сохли ее туфли? Что?! Ты, психопат, НАГАДИЛ в них! Мерзость-то какая!
Борис, чуть наклонив голову вбок, смотрел куда-то в угол. Несведущий человек в этой позе и этом взгляде мог бы усмотреть раскаянье, но я-то знал Бориса. Знал его котярскую натуру.
– В слезах убежала, только и смог, что машину ей поймать. Я знаю, что я сделаю, я тебя кастрирую! – Борис, не оборачиваясь, повернул в мою сторону уши. – Да, да, кастрирую! Ядовитое ты животное!
Но и он и я знали, что закончится все трепкой, за сегодняшние безобразия, конечно же, более суровой, чем обычно. Это был уже третий случай, когда он расстраивал мои отношения с женщинами. Но сегодня он превзошел себя! Использовал весь арсенал, всю «тяжелую артиллерию».
Позже, по здравом размышлении, я понял, что в прошлые разы, Борис, в общем, был прав. Не пара я был тем девушкам, не сложилось бы у нас. Возможно, какой-то кошачий инстинкт подсказывает ему «тот – не тот, наш – не наш»? Может, и сейчас он не ошибся? Нужно бы потщательней во всем этом разобраться. Есть ведь люди, к которым он вполне лоялен и даже симпатию проявляет. Ну, вот Наташка, например, с института еще в нашей компании. Симпатичная девушка, добрая, умница. Почему-то я ее раньше не рассматривал с романтической, так сказать, точки зрения. А ведь она мне, вроде бы, симпатизирует. Позвоню-ка я ей, хорошо, что рядом живет, может, зайдет, поболтаем. Не пропадать ведь угощению.
Борис, глядя на меня, расслабленно щурился – живое воплощение умиротворения и довольства.