Даже в больших городах есть маленькие районы, которые представляют собой закрытую экосистему: все необходимые магазины есть, школа, сад, больница, кафе.
И, как правило, без острой необходимости район никто не покидает. Все друг друга знают в лицо и могут запросто остановиться на улице обсудить новости, сериалы или соседей...
Молодежь старалась из таких мест быстрее вылетать во взрослую жизнь, уж слишком наблюдение тяготило, но вот Варваре Суворовой лететь было некуда. Да и не хотелось, если честно.
Тихая, почти деревенская жизнь ее полностью устраивала. Маленький родной домик с двумя сотками, работа в местной поликлинике, долгие прогулки по лесу и редкие корпоративы вполне вписывались в ее образ идеальной жизни.
Варвара трижды за всю жизнь выезжала из города, всегда в командировки, и каждый раз привозила с собой живой сувенир...
Это было абсолютной случайностью, просто главной чертой ее характера было сострадание. Жалела Варвара всех, сочувствовала, вот и не могла пройти мимо чужой боли.
Из первой командировки в Казань она привезла белый пушистый комочек, который жалобно скулил прямо у дверей вокзала.
Получив кличку Белка и собственную лежанку, за пару лет щенок вырос в очаровательную вежливую спутницу. Собака обожала размеренные прогулки, турецкие сериалы и жирные сливки. Белка стала ненавязчивой, понимающей и любимой подругой для Вари.
Из второй командировки, в Самару, Варвара привезла Кекса, пузатого, коротколапого, со смешным носом, как у пекинеса. Он храпел, хрюкал, не любил долго ходить, зато обожал сидеть у окна и спать под боком у пушистой Белки.
Самого Кекса природа длинной шерстью обделила, зато подарила благородный коричневый окрас и хвостик колечком.
Питомцы жили дружно, терпеливо ждали хозяйку с работы и искренне радовались, когда вечером она приносила им вкусняшки. Такая идиллия продолжалась бы и дальше, если бы Варвара не уехала в третью командировку…
*****
И вот, из Пятигорска приехал с Варей кот. Даже не так… Кот!
Это был взрослый, огромный котяра, размером почти с рысь, худой, с рваным ухом и желтыми глазами тигра. Покидать нажитое и переезжать в провинцию он явно не хотел, потому что шипел и царапался, обещая всем расплату и казнь.
И не привел он свой приговор в исполнение только потому, что был истощен до ужаса и с перебитыми лапами...
Дома Варю встречала мама. Выйдя на пенсию, Софья Константиновна Суворорва собрала вещи и переехала в Москву к своей старшей дочери. Очень ей хотелось посетить балет, Большой театр и вкусить достопримечательности столицы.
А пока Варя была в отъезде, Софья Константиновна присматривала за Белкой и Кексом.
— Что ты на этот раз привезла? — возмущенно всплеснула она руками. Варя с трудом несла на руках огромного кота, спящего под наркозом.
— Привет, мам, — тяжело выдохнула она, пытаясь пристроить пациента на диван. — Фух, тяжелый какой.
— Эх, ты... Мало тебе собак, еще и кота завела. Лучше бы мужчину с собой привезла. Вот сестра твоя...
И дальше она завела свою вечную нотацию, что у сестры и муж, и дети, а у Вари только пациенты и животные.
Собственно, Варвара знала эту лекцию наизусть и особо не вслушивалась, она волновалась за кота — ветеринар сказал, что внутренних повреждений нет, но сильное истощение может помешать выздоровлению. Так что предстояла очень тяжелая работа.
Белка с Кексом крутились рядом и настороженно обнюхивали спящего пациента.
— Варя, ты меня слушаешь?
— Да слушаю, слушаю, — проворчала она, — ну не могла я его там оставить, понимаешь? На обочине лежал, еле дышал, а все равно пытался огрызаться. День-два, и погиб бы на этой дороге…
— Надо Вике позвонить, чтоб больше не посылала тебя в командировки, а то места не хватит для твоих сувениров, — расстроенно вздохнула мама, а Варя на это только улыбнулась…
*****
Ближайший месяц был действительно тяжелый.
Кот очнулся и продолжал на всех шипеть, даже перебинтованными лапами пытался царапаться. Варя делала ему шесть уколов в день, и каждый раз он умудрялся ее укусить.
С кличкой тоже вышла накладка — Варвара всегда думала, что у нее будет мягкий пушистый кот, ласковый и со встроенной мурчалкой, по имени Пушок или Леопольд, или Персик, или Пуфик...
Но глядя, как котяра злобно пускает в нее молнии из глаз, получился однозначно Зевс.
Белка, как самая понимающая, сразу стала обходить Громовержца стороной, Кекс вообще старался не пересекаться с новым соседом.
А Зевс шипел все громче, ел больше, от уколов отбивался активнее, в общем, шел на поправку. И наконец, получив вердикт «здоров», полностью изменил порядок в доме...
Теперь гармония, идиллия и все остальное, что составляло идеальную жизнь Вари, полетело в тартарары.
Кот стал настоящей проверкой на прочность, катастрофой и тайфуном, снося все на своем пути, включая ее выдержку и размеренную жизнь.
— Зевс! Это была моя любимая ваза! Единственная ваза! — Варя застонала, а Зевс с гордым видом сидел на шкафу и старательно вылизывал заднюю лапу.
Из тощего изможденного пациента он превратился в огромного серого пушистого тирана немного бандитского вида. Рваное ухо и шрам на мордочке придавали ему довольно хищный вид.
Зевс не признавал авторитетов. Лениво позволял себя кормить и угрожающе шипел, стоило протянуть руку его погладить. И Варя могла поклясться, что в презрительном шипении явно слышалось «человечишшшшка».
Если раньше соседи заходили с благодарными вкусняшками, то теперь исключительно с жалобами:
— Варвара Андреевна, ваш кот мою Бусечку до икоты напугал, — верещала соседка, держа на руках трясущуюся от страха левретку, — Уймите своего хулигана!
— Варвара Андреевна, ваш кот карпа у меня украл, прям из дома вынес! Воот такого, — сосед справа негодующе тряс усами и показывал руками размеры рыбы, больше подходящие для акулы.
— Варвара Андреевна, прям неудобно говорить, но ваш ирод с бельевой веревки утащил мои колготки!
Варя вздыхала, извинялась, обещала все вернуть, что найдет.
— Ну колготки-то тебе зачем? Что ты с ними делать собрался?! — Зевс отворачивался, считая оправдания ниже своего достоинства. — И куда ты это все деваешь? — Варя не раз обшаривала весь дом, но платки, кости и прочие пропавшие вещи не находила. — А Кекса ты зачем опять раздразнил?
Варя была уверена, что маленького пузатого песеля Зевс провоцирует сознательно. А потом усаживается повыше и слушает, как Кекс заливается лаем, не в силах достать обидчика. Варе приходилось брать пса на руки и долго успокаивать, чтобы дома наступила тишина...
Спустя пару месяцев самым спокойным существом в районе была Белка. Она не обращала внимания на шипение Зевса, на лай Кекса, на жалобы соседей и стоны уставшей Вари.
Районный антистресс, непременно виляющий хвостом, она одним своим видом помогала улыбаться жизни.
Наверное, единственным человеком, к которому кот испытывал подобие симпатии, был ветеринар.
К Вадиму Викторовичу Варя водила Зевса на прием раз в две недели. Перед двухметровым мужчиной с огромными руками кот вел себя, как скромняга, и даже шипел на полтона ниже. И позволял себя гладить!
Варя даже малодушно думала спихнуть проблемного кота врачу, потому что объективно не справлялась и скучала по своей размеренной и спокойной жизни. Но пока на такой шаг не решалась.
Все-таки она жалела Зевса. Не от хорошей жизни он оказался на обочине весь израненный, и не из-за хороших людей он не умел проявлять ласку.
— Со временем и твое сердце оттает, — тихо шептала она, в очередной раз пытаясь погладить кота...
*****
А на следующее утро Зевс не смог встать на лапы. Он тяжело дышал и с трудом открывал глаза. И как-то сразу отошли на задний план все его проказы.
Варя схватила его в охапку и понеслась к ветеринару. Диагноз оказался неутешительным:
— Сердце, — грустно ответил врач, — лечение может растянуться на годы, и нет стопроцентной гарантии на выздоровление... — Вадим Викторович помолчал, — Вы можете написать заявление на усыпление, с таким диагнозом это всегда рекомендуют.
— Нет, — Варвара раздраженно сжала губы. — И не таких пациентов на ноги ставили! — Да и не могла она так поступить...
Дома она положила лежанку для Зевса возле электрокамина, просидела с ним всю ночь, гладя его по голове и рассказывая о своей жизни. Так и уснула.
И каждый вечер после работы она садилась рядом с ним и шептала что-то бессмысленное, но очень нежное...
На третью ночь к ним присоединилась Белка. Она аккуратно легла рядом и облизнула Зевсу макушку. А еще через пару ночей и Кекс решительно устроился к коту под бочок.
Легче не становилось. Зевс не вставал, не ел и все так же тяжело дышал. Варя поила его из шприца и делала уколы, и каждую ночь они спали вместе, подбадривая уставшего кота.
В один из таких вечеров к Варе заглянула соседка:
— Варвара Андреевна, привет! Я тут козьего молочка принесла... — она протянула литровую баночку еще теплого парного молока.
— Спасибо, Любовь Викторовна.
— Это не тебе! Это Котяре твоему, чтоб выздоравливал. Ты подогрей, и по ложечке ему давай.
— А... — У Вари не было слов. После стольких жалоб она не ожидала, что кто-то проявит сочувствие к ее хулигану.
— А кумушек ты не слушай. Хороший у тебя кот. Даже бродячих псов отогнал, внучку мою спас, а она их, ух, как испужалась. Обступили и лаяли со всех сторон, вот он им по мордасам-то и надавал, так теперь у нас спокойненько на улице.
— Он же сам всех пугает?
— Да кого там пугать?! — отмахнулась соседка, — Буська эта собственной тени боится. Геннадий мой как чихнет, так я уже слышу, как она за забором визжит с перепуга.
— А еду таскает?
— Одной рыбки от Саныча не убудет, ящиками с рыбалки привозит, его жена уже воет от этой рыбы.
— А одежда? Платки там, колготки...
— Это да, — рассмеялась соседка, — хозяйственный, все в дом.
— Да я все перевернула, ничего не нашла.
— Ты за домом глянь, где доски от сарая лежат, — задумалась Любовь Викторовна, — он часто там ошивался.
На следующее утро Варвара и правда отправилась за дом. Когда-то, еще при дедушке, здесь был сарай с инструментами, но со временем остался только шатающийся каркас и куча досок.
И Варе навстречу выскочил котенок. Серенький, маленький, он жалобно мявкнул и недоверчиво прижал ушки.
— Маленький, — Варя присела и протянула руку, чтобы малыш ее обнюхал, — ты здесь откуда?
Котенок громко заурчал, стоило его погладить. Варвара распахнула куртку, и мелкий шустро устроился возле теплой подмышки.
— Совсем замерз, кроха.
Среди досок девушка заметила свой носок, а потом еще один. А внутри сарая обнаружила целое гнездо из платков, футболок, тряпок, тех самых колготок и даже маленького пледа, который когда-то любил Кекс.
— Так вот зачем Зевс все таскал! — воскликнула Варя, — Он делал тебе дом!
Пушистый комок она занесла домой, он был накормлен, вымыт и вылизан двумя радостными питомцами. Увидев Зевса, малыш мяукнул, словно позвал друга, но у того не было сил ответить, лишь шевельнуть хвостом.
Котенок пристроился под бок к коту и замурчал. И Зевс, тот самый Зевс, который никого не подпускал, который шипел и кусался, обнял котенка тяжелой лапой…
*****
Варя верила, что именно котенок поднял Зевса на ноги. Любовь и необходимость заботиться о ком-то маленьком и беззащитном помогла побороть болезнь.
Кот восстанавливался долго, шаг за шагом заставляя себя сначала садиться, потом вставать. И каждое его достижение Варя воспринимала, как чудо.
Конечно, Зевс не стал тихим и ласковым, и характер его не исправился. Но что-то в нем несомненно изменилось.
Белка и Кекс так и спали с ним на одной лежанке. А котенок, получивший-таки кличку Пушок, забирался в самую гущу шерсти и громко оттуда урчал. Зевс, хоть и позволял теперь себя гладить, но с таким высокомерным видом, словно делал Варе одолжение.
— Ну уж позвольте вас немного погладить, товарищ Громовержец! — смеялась Варвара и продолжала наглаживать мягкую шерстку.
— Варя, — возмущалась мама по телефону, — тебя же не отправляли в командировку, откуда еще один кот?!
— Это мне Зевс принес, — с улыбкой отвечала Варя.
— Ну это уже ни в какие ворота. Теперь твоя живность сама тебе пополнение приносит.
А еще в гости стал захаживать тот самый ветеринар, Вадим Викторович. Сначала проведать Зевса, потом убедиться, что выздоровление идет хорошо, а затем и просто на чай с пирожками.
Он не переставал удивляться, как Варе удалось поставить кота на ноги. А Варвара знала, что забота и любовь могут победить любую болезнь и растопить даже самое ледяное пушистое сердце...