Интересное и смешное истории о кошках. (Страница 6)

Бедный, бедный Шарик мой,
на всю голову больной…
Ни за что его не брошу,
потому что он хороший.
Шарик, он такой добряк,
не похожий на собак,
дружит во дворе с котами
и играет с голубями,
никого не обижает,
не кусает и не лает,
он оближет всех подряд
и любому очень рад.
Пусть говорят, что он с приветом,
я люблю его за это…

Поскольку я в детстве часто болела, бабушка (мамина мама) решила из Подмосковья переехать к нам в Ригу на несколько месяцев. Вместе с ней стать рижанином предстояло коту Барсику, потому что оставить на столь долгий срок животное было негде.
Мы чокнутые. Нам неведомо, что котов просто так возить в поезде нельзя.
— Высадят вашего Барсика в Себеже на границе и пойдёт он в лес волков кормить, – ляпнула соседка по купе. Сказала и уснула. А два человека, старый и малый, остались сидеть как вкопанные. Полночи мы пили чай, таращили глаза в темень за окном и думали, где бы спрятать кота...
Барсик был немой. Ни мяукать, ни тем более орать он не умел, и это нас вдохновляло. Бабушка попыталась запихнуть кота в сумку ненавистной соседки, пока та спит.
— Пусть заодно нассыт ей на оренбургский, пуховый платок, – приговаривала Мария Дмитриевна, закрывая молнию. Но тут же передумала, так как сумки иногда обыскивали. А если найдут даже в чужих вещах, кота мы всё равно потеряем.
Я уже представила себе скандал, как я встану в позу, громко крикну: «Раз так, прощайте!» и пойду плакать на ночной перрон. Но тут на бабушку снизошла божья благодать в виде гениальной мысли. Было решено опоить кота валерианой, чтобы стал смурной, и запихнуть в рейтузы, прикрыв сверху балахоном.
Той ночью Барсику досталось. Валериану дурень смаковал, тёрся мордой об пол, ложился на спинку и раскидывал лапы в разные стороны. Бабка его переворачивала, тыкала мордой в миску и угрожала, что если он сейчас же не выжрет дозу, то через час его бубенцы раскидают себежские волки вдоль железной дороги. Впрочем, хмельного Барсика трудно было напугать.
Когда наконец-то по нервной системе кота шандарахнуло и он обмяк, предстояло страшное – уйти в недра бабкиных рейтуз. Тут не задалось. В области живота кот не держался и сползал вниз, создавая видимость, что бабка наваляла в штаны.
— Нет, так не пойдёт, Лен, давай его сюда, – Мария Дмитриевна распахнула кофту, схватила Барсика за шкирку, просунула его под бюстгальтер, зафиксировав голову кота между грудей. Барсик дёрнулся во сне, но бабка дала ему по жопе, чтоб не забывался.
— Если найдут, скажу, что от сглаза к сердцу прикладываю, – сказала бабушка, закрыла молнию до самого подбородка и села у окна.
— Наркотики, оружие, запрещённые препараты везёте? – спрашивал пограничник.
«Знал бы ты, дядя, что мы везём на теле бабушки от сглаза...» – думала я, мотая головой.
Обе границы мы прошли благополучно. Утром пьяного кота положили в сумку и отправились домой. Никогда я не видела Барсика таким счастливым. Видимо, про рейтузы он не помнил.

Моя мама - пенсионер. Сейчас она отдыхает на море, в одном из приморских городов. В один из дней она пошла прогуляться по берегу моря, собственно как и многие отдыхающие. На берегу моря для всех желающих имеются различные развлечения в числе которых имеется тир. Возле тира отирается несколько разновозрастных мужичков, которые хвастаются друг другу кому в какую мишень удалось попасть.

Проходя мимо тира - мама остановилась, подошла поближе и решила пострелять. Отирающиеся неподалёку мужички с улыбками вполголоса стали отпускать друг другу шутки. Следует отметить что моя мама ходит с тростью и когда она пришла в тир, неудивительно что в её адрес местные завсегдатаи стали отпускать шуточки. Тем не менее мама не смутилась. Мама отставила в сторону трость и получила заряженную винтовку. Выстрелила первый раз, затем второй... Обе пули прошли мимо. И тут началось самое интересное.

Тут нужно сделать паузу и перенестись на много лет назад. Когда мама была ещё девочкой и учитась в школе, она увлеклась стрельбой, причём увлеклась настолько основательно, что получила титул мастера спорта по стрельбе и была чемпионом СССР по стрельбе. Стреляла она из пистолета. Винтовку она пару раз в руках держала, но скорее чисто из интереса. Из винтовки она стреляла буквально несколько раз, поэтому она была плохо знакома с данным типом оружия.

А теперь перенесёмся обратно, в наше время. В тире мама получила винтовку и сразу дважды промахнулась. Но после этого всё встало на свои места. Третий выстрел ушёл точно в "яблочко". Следующий выстрел поразил соседнюю мишень. Мужички, которые только что с улыбками отпускали шуточки, озадаченно притихли. Мама тем временем стала расстреливать все мишени в тире, не допуская при этом больше ни одного промаха. У хозяина тира отвисла челюсть. Мужички на всякий случай решили отойти подальше.

Последняя пуля поразила последнюю мишень в тире. Хозяин тира с трудом взял себя в руки. Потом оглядел все имеющиеся в тире призы - а это были мягкие игрушки и задумался. Хозяин тира понимал что за такую стрельбу он просто обязан выдать приз, но плохо представлял себе что он должен дать в качестве приза. Наконец, взяв в себя в руки, спросил:
- Что хочешь?
Мама задумчиво оглядела гору мягких игрушек.
- Котёнка
- ???????
- Маленького игрушечного котёнка.
К сожалению маленького игрушечного котёнка не было. Но маме вручили маленького плюшевого тигра и мама с отличным настроением пошла гулять дальше.

Черерз пару минут мама оглянулась на тир. Возле тира образовалась огромная толпа из желающих пострелять. Хозяин тира был очень доволен. У него редко бывает столько посетителей. Через некоторое время когда мама снова проходила мимо тира она получила от взмыленного хозяина тира искреннюю благодарность.
Рассказал: Пьяный Дятел

Кошка греется на солнце в майский полдень у крыльца,
И, глаза свои прищурив, тихо смотрит в небеса,
Где за ветром уплывают облака за горизонт,
И весна от нас уходит в хороводе из забот.

Зацвели сады повсюду, лес в зелёных кружевах,
Вновь листочки появились у берёзы на ветвях,
Два скворца поют от счастья, потеряв в душе покой,
Скоро лето к нам вернётся яркой зорькой над рекой.

Кошка греется на солнце, отступила суета,
И, наверное, порхает мотыльком её душа,
Облака плывут за ветром, исчезая в горизонт,
Каждый день нам дарит кошка свою нежность и любовь!

Уже полчаса орёт за какой-то бутерброд,
якобы он не простой, а с какою-то икрой…
Подумаешь, ну прям добро, я её выплюнул в ведро!
Наверняка, палёная - чёрная, солёная…

Серега продрал глаза. Трещала голова, язык напоминал рашпиль, организм подрагивал. Какое время суток – по серости за окном определить было невозможно...

Серега вытянул ноги, плед сполз с тощей груди, а пятки уткнулись во что-то мягкое:

— Ногами-то осторожнее шурши! — прошипело «мягкое», и Серега вскочил.

В ногах сидел кот. Большой, серый, полосатый и сердитый. «Допрыгался! — подумал Серега. — Белочка пришла!»

— Сам ты белочка! Кота от белки уже не отличаешь?

— Я же не говорил ничего... Как? — растерянно пробормотал Серега.

Кот поморщился, спрыгнул с дивана, перебрался на стол.

— Подальше от твоих носков! — пояснил он.

Серега непроизвольно поджал ноги, пряча дырку, из которой игриво выглядывал большой палец. С силой потер глаза. Хотел потрясти головой, но побоялся. В ней и без того ворочалась и постукивала мутная боль.

— Ты кот, — констатировал Серега, указывая на кота дрожащим пальцем. — А мужики говорили, что обычно белочка приходит, если... Ну, ты понимаешь.

— Не хватает на всех белочек. Много вас, «страдальцев», развелось. Тебе-то какая разница? — кот наконец устроился между пустой тарелкой и заляпанным стаканом с чем-то мутным на донышке.

«А он, однако, хам!» — обиделся Серега и поднялся с дивана.

Ноги тряслись, голос не слушался, но он не собирался спускать неучтивость какому-то коту.

— Ничего-ничего... Вот сейчас я «лекарство» приму, и ты исчезнешь! Неважно, кто ты там – кот или белочка! Ты только подожди минутку! — угрожающе просипел Серега и поковылял к шкафу.

Кот снисходительно наблюдал. Серега нырнул в брюхо двустворчатого монстра и зашуршал вешалками: где-то там должно быть! Он же сам прятал!

— Зря стараешься, — подал голос кот. — Нету там ничего.

— А куда делось? — Серега вынырнул из шкафа.

— Люська твоя вылила, когда меня пожить пригласила. «Надоел он мне, — говорит, — хуже горькой редьки. Что ни выходной, так Сережа в зюзю».

А потом подошла к шкафу, пузырек твой изъяла – и в раковину его! «Пусть, — говорит, — как хочет в себя приходит! Это я раньше его жалела: знала, где прячет, но не трогала. Надеялась: поправится чуток и все. Так ведь нет! Все, кончилось мое терпение!»

— Вот змея! — голос Сереги от возмущения дал петуха. — А где она сейчас? Люська?

— В магазин пошла, меня же чем-то кормить надо, — кот посмотрел на него, как на умственно отсталого. — Да и хорошо, что ее нет. Она у тебя женщина положительная. Не хотелось бы ей лишний стресс делать.

А с тобой, охламоном, поговорить, ох, как хочется! Чего же это ты, Серега, жизнь свою в унитаз спускаешь? Да ладно бы только свою! Так и Людмилину туда же!

Ты смотри, если не исправишься, то ждет тебя кончина скорая, бесславная и страшная! Для таких, как ты, не райские врата открываются. И вовсе не ангелочки с чистыми белыми крылышками ждут вас за чертой...

Сам Старик Коматозыч за такими является! И когда он придет, будешь, ты, Серега, рыдать в три ручья, да только вот поздно будет!

Ладно, ты в обморок-то сразу не падай! Затем я и здесь. Пригляжу за тобой. Может, и удастся из тебя человека сделать...

— Так ты что, здесь останешься? Мало мне Люськи, так она еще тебя — серую, полосатую совесть мне под бок поселила! — Серега побледнел, хотя, казалось, что это уже невозможно – и так серо-зеленый после вчерашнего.

— Пациент, вы не нервничайте, вам вредно. Сердчишко еще не выдержит. Лучше лягте и проспитесь, как следует, — кот откровенно издевался.

Спорить у Сереги не было сил – комната перед глазами покачивалась, колени подгибались. И он побрел к дивану, упал лицом в подушку и провалился в тяжелый, горячечный сон...

*****

Вскоре в дверях завозился ключ. Кот грациозно спрыгнул со стола и вышел в коридор.

— Барсик, — Люся поставила пакеты на тумбочку и сняла туфли. — Ну как там наш задрыга? Дрыхнет еще? Ну и хорошо. Авось, когда глаза продерет, хоть чуточку на человека похож будет.

Кот потерся о Люсины ноги, муркнул, словно обещал: «Обязательно будет».

— Ладно, пойдем, перекусим, а потом мне нужно уборкой заняться. После Сережкиных «праздников» дом на хлев похож...

Спал Серый в этот раз долго и крепко. Так крепко, что его не разбудило ни гудение пылесоса, ни бряканье посуды, которую Людмила убирала со стола.

Проснулся он ближе к вечеру. Люда, расправившись с делами, пила чай на кухне и смотрела телевизор.

— Привет, — Серый опасливо заглянул на кухню, кота не увидел и немножко успокоился: «Приснилось! — решил он. — Но надо потихоньку завязывать, раз уж коты говорящие являться начали и карой загробной пугать».

— Здоро̔во. Очухался? — Люда окинула взглядом фигуру мужа, застывшую в дверях.

Выглядел он, как говорится, «обнять и плакать». Волосенки торчат вокруг головы, словно иглы дикобраза, получившего удар электрошокером.

Тоненькие ножки выглядывают из свободных синих семейных трусов, стопы прячутся в разношенных тапочках. Серая маечка болтается на узких плечах, оголяя впалую цыплячью грудь.

Личико несчастное, мятое. Только глаза в красных прожилках с подозрением обшаривают кухню.

— Ну чего ты застыл-то? Ужинать будешь? — спросила она.

Серега расслабился, кивнул, переступил порог кухни... И тут из-за шторы выглянул кот!

Казалось, из-под ног Сереги кто-то мастерским ударом футболиста выбил саму Землю! Он рухнул на табуретку, мутные глаза прояснились, округлились, замерли.

— Убери его, Люся,— залопотал Серега. — Добром прошу. Умоляю. Он мне такое говорил, кошмарами стращал всякими!

«Врачам пора звонить, — подумала Людмила. — Но для начала надо его как-то успокоить, а то кто знает, что ему в голову вступит».

— Сереженька, кто тебя стращал? — мягко, аккуратно, спокойно.

Дрожащий палец мужа описал нетвердую дугу и уперся в кота.

— Барсик? Приснилось тебе это. Не говорят коты. Ты же сам прекрасно знаешь. Ну, успокойся, водички вон попей... — Людмила протянула мужу чашку.

Тот осушил ее залпом, не отводя взгляда от Барсика.

— Ты бы поменьше злоупотреблял, а то, не ровен час, мозги окончательно в отпуск уйдут, — продолжила Людмила. — А Барсик хороший, только бездомный. У нас теперь жить будет.

Ты же вроде кошечек любил. И у мамы у твоей всегда коты жили... Ну, хорошо же все?

Серега медленно успокаивался:

«Права Люська — приснилось! Обычный кот. Сидит, молчит, хвостом батарею охаживает. Подмигивает...

Подмигивает?! Уф, нет. Показалось. Нужно и правда бросать. А то с головой совсем беда...

Да и Люську жалко. Сколько ей убирать после меня пришлось. Другая бы сковородкой врезала, а моя нет – выспаться дала, в себя прийти позволила. Все – становлюсь человеком».

*****

Когда Серега перестал пить, Людмила, конечно, обрадовалась и удивилась. Побаивалась, правда, что надолго его не хватит. Вон, сколько примеров перед глазами.

Да и знакомые все в один голос твердили: «Умеет ждать зеленый змий. Не отпускает своих жертв надолго».

Но прошел год, пролетел другой, а у Сереги как отрезало. Людмила потихоньку расслабилась, решила:

«Может, именно нам повезло. Нельзя же всех под одну гребенку! Да и за эти два года я судьбе благодарна. Муж ведь стал, просто на зависть всем: зарабатывает хорошо, по дому помогает, на комплименты не скупится, в отпуск меня свозил, подарками балует.

Да и не только меня. Про кота тоже не забывает. То вкусненьким угостит, то игрушку смастерит. Взаимопонимание у них полное. Серега даже разговаривает с ним, как с другом старинным».

Люда сама это слышала:

— Спасибо, Барс! — за что-то благодарил кота Серега, а дальше и вовсе непонятное: — Хоть ты и притворяешься животным неразумным, я-то знаю – понимаешь ты меня, пройдоха полосатый! И не делай вид, что ты тут ни при чем.

А Барсик ему отвечает! Помуркивает, помяукивает, чуть ли не подмигивает. Есть между ними, видать, своя мужская тайна. Люда в этом уверена.

Но она не любопытствует. Незачем. Главное ведь, что в семье все теперь хорошо. А раз так, то можно и о детишках подумать. Жизнь-то продолжается.

Живу в частном доме. Живу одна. Раньше происходило очень много странных вещей: мерещились всякие звуки, были слышны шаги, даже в зеркале не раз замечала призрачные фигуры. Была очень напугана. Кого я только ни приводила в дом: всякие бабки, священники и пр. Никто ничем помочь не мог. Странности продолжались. Но вот, около месяца назад, я решила завести кошку. Сразу после ее появления в доме эти странные вещи перестали происходить. Мне кажется, она мой Ангел-хранитель ^^

Василий, добрый мой приятель.
Как описать? Я ж не писатель!
Кумиром был средь местных кошек,
иные, правда, не без блошек.
В их честь он написал немало
и эпиграмм и мадригалов,
стишков двусмысленного толка,
рисунков смелых и не только…
Постельку тёплую покинув,
халат кокетливый накинув,
обычно в утреннюю пору
пил молоко он из фарфору.
Частенько посещал тусовки.
Трудами не обременён,
мышей в глаза не видел он
(на то бывают мышеловки),
хотя и слыл, как крысолов,
среди завистливых котов.
Уверена, любой из вас,
взглянув на профиль и анфас,
с ушей, усов и до хвоста,
узнал в нём своего кота…

Как-то Василий уж в летах преклонных,
к воспоминаниям наклонных,
поведал Шарику, как брату,
о том, как он любил когда-то.

Дела давно минувших дней.
Вдруг что-то вспомнилось о ней…
Когда изрядно повзрослев,
я стал взирать на юных дев,

мне среди них одна была
так сердцу и уму мила!
И краше всех, тебе клянуся…
Ах, Шарик, то была Маруся!

Как признавался ей, любя,
как трепетал же я, Исусе!
И что услышал от Маруси?
«Я, Вася, не люблю тебя!»

Тогда решил завоевать
её геройством беспримерным,
стал во дворе котов гонять
и стал средь них воякой первым.

Врагов своих всех истребя,
весь в ранах боевых, не струсив,
предстал я снова пред Марусей:
«Нет, Вась, я не люблю тебя!»

Хозяйка эти все дела
не так, к несчастью, поняла,
и, времени не тратя даром,
свела меня к ветеринарам.

Как описать мои терзанья,
конец всему, конец мечтаньям.
Как я увижусь с нею вновь?
Прости-прощай, моя любовь!...

Так в безнадёжности влюблённой
тянулись дни в тоске зелёной,
сплетаясь в месяцы и годы -
увы, таков закон природы.

Однажды как-то на прогулке
мне дева, встретясь в переулке,
шепнула, страсти не тая:
«Люби меня, я вся твоя!»

Нет, описать я не возьмуся!
Я был, как громом поражён,
ошеломлён и потрясён…
Ах, Шарик, то была Маруся!...

Судьбы превратности не новы,
увы, действительность сурова.
Был март, двадцатого числа…
И где ж ты раньше-то была?...

С утра, коль выйдите во двор,
То никуда не торопитесь.
Залезьте сразу на забор
И для начала осмотритесь.
Что, где по-вашему не так,
Где путь короче и без грязи,
Где нет отвязанных собак,
И не спешите сразу слазить.
Хоть ваш забор не кругозор,
Но каждый столбик осью в землю
И круговой дает обзор
Врагов, которые не дремлют.

Из конуры тяжелый взгляд...
Ну ладно, этот враг привязан.
Но помни, что глаза глядят,
И остеречься ты обязан.
Уж лучше с места не сойти
И лишний час сидеть в дозоре,
Чем вдруг пойти не по пути
И в глупой спешке слезть с забора.

А вон хозяюшка идёт
Из магазина и с пакетом,
И может рыбку мне несет,
Несусь под ноги к ней кометой.
Когда с хозяйкой по пути
И безопасно и не грязно,
Дороги лучшей не найти,
И настроение прекрасно!

© Юлий Бессонов